За рулем «девятки» была молодая черноволосая девушка. Машину она вела быстро и уверенно, на поворотах закладывала лихие виражи. Пока она ехала пустой в поисках клиента, на заднем сиденье молча сидела ее пятилетняя дочь. Когда в машину набивались люди – часто пьяные и веселые, так как молодая грузинка работала по ночам, девочка втискивалась в пространство между сиденьем водителя и дверью и все время стояла там, вцепившись в мамину руку. Тамара переехала в Москву вместе с двухлетней дочерью в 1995 году. Ее муж куда-то исчез сразу после рождения ребенка, и все эти долгие, холодные и голодные два года Тамара перебивалась как могла случайными заработками, стараясь не очень влезать в пенсию своей матушки. Потом она получила письмо от своей двоюродной тетки, в котором та писала, что может приютить ее на некоторое время в своей новой квартире в Москве. В письме говорилось о том, что земляки помогут ей найти работу, она сможет снять себе отдельную комнату и встать на ноги. Понимая, что жизнь в Москве сытая и богатая, Тамара тут же собралась в дорогу и уехала, взяв с собой небольшой чемоданчик и укутанную дочь. В Москве она некоторое время жила у тетки и ходила работать на овощной рынок поблизости, вырывая по полчаса, чтобы прибежать домой и накормить дочь. Ее красота тут же привлекла к себе внимание многих мужчин, торговавших на рынке. Даже славяне, продававшие с грузовика картошку, заигрывали с ней. Неизвестно, как долго бы все это продолжалось, если бы она случайно не познакомилась с Отари. Это был очень богатый грузин, наверное вор в законе, судя по тому уважению с которым с ним разговаривали местные бандиты. Отари снял для нее двухкомнатную квартиру в районе Строгино, и, устроив небольшую прощальную вечеринку для своей тетки и нескольких торговцев-сменщиков с рынка, Тамара переехала вместе с дочерью в отдельную квартиру. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, кем она становится. Быть любовницей и содержанкой богатого и влиятельного человека – это примерно на полпути к обыкновенной проституции. И то, и другое сводится к продаже своего тела. Надо сказать, что ее тело можно было очень дорого продать, если оценивать его на аукционе для богатых и высокопоставленных господ, наподобие Отари. Если в честном состязании тугих кошельков добиваться обладания ею. Будучи среднего роста, Тамара имела очень стройную фигуру и длинные ноги. Ее прямая спина и величественная походка наводили на мысль о профессиональных занятиях балетом. Но она никогда не занималась балетом. Еще в юном возрасте, когда ей было всего четырнадцать или пятнадцать лет, у нее выросла большая грудь. Это стало постоянным источником ее смущения, а также вечным раздражителем для всего мужского пола, от подростков ее возраста, до седых, степенных стариков, прогуливавшихся по бульварам Тбилиси. Кормление грудью дочери нисколько не испортило великолепную форму двух полных, грушеобразных, наполненных до тугости грудей с большими плоскими коричневыми сосками. Собственно, ее прямая походка с твердой, как доска, спиной и была вызвана значительным весом ее плавно колыхавшихся сосцов. Отари, несмотря на свой возраст под пятьдесят, был во власти комплекса похожего на неосознанное стремление к матери, только со значительным сексуальным подтекстом. Именно поэтому он был сразу покорен полной грудью Тамары и пошел даже на то, чтобы сделать ее своей постоянной любовницей. Он приходил к ней не чаще двух раз в неделю. Его слабости и пристрастия скоро стали известны Тамаре и она удовлетворяла его, как никакая другая любовница, несмотря на то, что их встречи носили мимолетный характер. Хотя они имели обыкновение раздеваться догола при занятиях сексом – за чем он, собственно говоря, и приходил - Отари никогда не выключал свой сотовый телефон и мог ответить на звонок в разгаре любовной страсти. Тамара же из-за особенностей его предпочтений
в сексе никогда особенно не возбуждалась, не говоря уже об оргазме. Отари пришел к ней около семи вечера. Сначала, как всегда, обе комнаты осмотрели двое телохранителей, бывшие чемпионы страны по боксу. Тамара чуть-чуть сморщила нос, наблюдая за тем, как они заглядывают за занавески и смотрят под кровать. Кровать была американская – уотербед – и заглядывать под нее не имело смысла, так она плотно стола на полу всем кирпичом своей массивной конструкции. Она не любила спать в ней из-за неприятных ассоциаций и уходила в комнату дочери, где они спали обнявшись на диване. Заглянув в холодильник, (Идиоты! - подумала Тамара) охранники вышли на улицу, и через три минуты вошел мрачный Отари. - Ра мохда? – спросила у него Тамара по-грузински. Но Отари всегда приходил к ней мрачным, и на вопросы о том, что случилось, ничего не отвечал. Он тут же направился в ванную и включил там душ. Тамара уже ждала его, поэтому была одета лишь в легкое шелковое кимоно, едва доходящее до ее круглых и мягких колен. Через некоторое время из ванны вышел Отари, запахивая на ходу широкий махровый халат. Для начала он уселся в велюровое кресло и набрал чей-то номер телефона. Разговор проходил по-русски. «Ну так, харашо, дарагой, буду тебя ждать!», сказал Отари и отключил мобильный телефон. Он поднял свои немного усталые глаза на любовницу и их взгляды скрестились. Из огромных черных глаз Тамары исходило холодное пламя. Она потупила взгляд и потянула за пояс кимоно. Легкая шелковая ткань скользнула на пол. Женщина осталась в одних узких черных трусиках, выгодно подчеркивающих ее фигуру, походящую своими крутыми изгибами на колбу песочных часов. Несколько шагов к креслу, тяжелое покачивание ничем не прикрытых тяжелых грудей, и она уже на коленях перед пожилым и усталым бизнесменом, которому больше подошел бы глубокий сон, чем активные занятия любовью. Иногда она думала, что он приходит к ней лишь для имиджа – у такого богатого человека должна быть очень красивая любовница. Тем не менее, за шесть месяцев их «совместной» жизни у них выработалась некая рутина, и Тамара прекрасно знала с чего ей начинать. Под махровым халатом в окружении седых и темных волос, его пенис лежал мягким клубком на мохнатом бедре. Тамара несколько раз лизнула по темной коже ствола, затем осторожно оттянула двумя пальцами крайнюю плоть и взяла головку в рот. Когда его член стал достаточно твердым, она начала глубоко заглатывать его, так что головка уходила прямо внутрь ее горла, а свернутые колечком губы почти достигали морщинистого кошелька мошонки. Отари издал гортанный звук, что-то вроде одобрения. Тогда она свела вместе свои полные и мягкие груди и поместила его блестящий от слюны член в узкую расщелину между ними. Отари откинул голову назад и полностью отдался умопомрачительному ощущению. Некоторое время она медленно массировала своими крупными белыми грудями его напрягшийся член. Дыхание грузина начало понемногу учащаться. Он приподнял голову и с видимым трудом открыл налитые кровью усталые глаза. Тамара пристально смотрела ему в лицо, ее прямой немигающий взгляд был почти дерзок. Отари слегка заерзал в кресле, он не должен был еще кончать, она явно торопила события. Наконец она прекратила размеренные движения и выпустила его член из мягкого, теплого плена. Тамара встала и подошла к столику у огромной, занимающей почти треть комнаты, кровати. Из верхнего ящика она достала небольшую плоскую баночку с вазелином, открыла ее и положила крышечку рядом с баночкой. Обеими руками она быстро стянула свои черные трусики и присела на корточки боком к своему любовнику. Проведя указательным пальцем по желтоватой массе, она осторожно завела руку со смазкой за спину и начала медленно втирать мазь между ягодиц. Отари сидел весь багровый от напряжения, его орган слегка вздрагивал от напряжения. Обычно он просил ее повернуться спиной, чтобы не пропустить возбуждающего зрелища, но сейчас он просто сидел мешком в кресле и довольно громко сопел. Тамара набрала еще немного вазелина на средний палец и медленно ввела его в теплую кишку через размякшее кольцо ануса, стараясь пронести всю смазку на кончике пальца внутрь. Она уже привыкла это делать, поэтому с некоторого времени это даже начало доставлять ей удовольствие. Атари начал гладить свой член, полностью закрывая кожей надутый каштан головки, и затем медленно оттягивая крайнюю плоть к корню. Тамара легла прямо на пол и закинула свои стройные ноги к голове, легко приняв что-то наподобие стойки на плечах. Пышная копна черных волос разметалась по светлому ворсу ковра. Ее мягкая грудь почти закрывала ее горло, а слегка согнутые в коленях ноги расходились, как ножницы, в разные стороны. Теперь у Отари был прекрасный вид на ее поросшую редкими курчавыми волосами промежность и – подобно брильянту в оправе – блестящую ямку слегка открытого сфинктера. Отари медленно подошел к стоявшей на плечах в неестественной позе девушке и обеими большими пальцами раздвинул ее белые ягодицы. Анус слегка подмигнул ему, сжавшись, а затем вновь медленно, как цветок, раскрыл свой бутон. Без лишних приготовлений Отари наставил багровую головку к приоткрытому отверстию и сделал небольшое движение, как будто застегивая широкую пуговицу. Его головка легко оказалась внутри. «Нэла!», - предупредила Тамара, чтобы он не слишком спешил. «Ну гэшения нураприс», - ответил Отари. Он слегка надавил на член и, глядя, как он постепенно исчезает за растянутым блестящим мускульным кольцом, спросил: «Рогор бавшви?». Тамара не чувствовала боли – только тупое ощущение от проникавшего в ее внутренности горячего и толстого предмета. «Какое тебе дело до моего ребенка?» – подумала она, но все же ответила ему: «Бавшви тамашобс. Мэгобар тан.». Отари замолчал, сосредоточившись на плавных движениях тазом вперед и назад. Его член легко скользил в смазанном рукаве. Когда он уходил внутрь, небольшая розовая полоска, окаймляющая его ствол, исчезала, когда
движение шло обратно, розовое кольцо слегка выступало наружу вместе с движением члена. Отари завороженно наблюдал за всей этой сложной механикой. Его дыхание участилось, но он еще не хотел кончать. Слишком рано. «Я ей достаточно плачу, чтобы она молча терпела меня эти полчаса», - думал он, ритмичными движениями загоняя и вытаскивая член. Довольно скоро он заметно устал и движения стали замедленными. Резко выдернув пенис из скользкой кишки и не без удовольствия услышав чмокающий звук пробки, Отари слегка хлопнул Тамару по ягодице, чтобы она перевернулась. Он не любил, чтобы она видела его лицо, когда он кончал. Тамара встала на колени на кровать и подложила себе подушку под голову. Затем она легла лицом на подушку и выгнула спину, выставляя напоказ свои широкие круглые ягодицы. Отари опять вошел в нее и начал уже серьезно работать в ее прямой кишке. По его обнаженной волосатой груди стекал липкий пот. Он уже почти задыхался, чувствуя как обильный заряд спермы подступает к его корню. Наконец фонтаны белой, вязкой жидкости начали изливаться во внутренности Тамары. Отари рычал как зверь, вонзая ногти в мягкие бедра своей любовницы. Потом он замер, свесив голову и тяжело дыша. Довольно быстро его пенис уменьшился и выскользнул из противоестественного футляра. Тамара прижала бумажную салфетку к отверстию заднего прохода и направилась в туалет. Следом за ней поплелся ее любовник. Потом, когда он уже оделся и, как обычно, положил в тумбочку пятьсот долларов, Тамара спросила: «Родис мокхвал?». Отари немного помолчал, пристально на нее посмотрел, затем неохотно вымолвил: «Мовал, ротса мзадвикнеби». Он ушел, и Тамара опять закрылась на оба замка. Через день она собрала все свои вещи и тайно бежала вместе с ребенком. Ее накопления позволили ей снять однокомнатную квартиру на окраине города и купить относительно новую «девятку». Случайной встречи с Отари или с кем-нибудь из знакомых она не боялась – Москва город большой...
Это было замечательное воскресное утро. Вернее, это было уже совсем не утро, но мы с Катей только сейчас одновременно проснувшись приоткрыли глаза. Мы заснули около пяти, однако чувствовали себя превосходно. Никуда не надо было спешить и это пробуждение, окутанное Катиным теплом и запахом ее тела, моментально вновь вскружило мне голову. Я обожал ее прекрасную стройную фигуру и в те редкие дни, когда мы могли быть вместе, я всегда старался как можно чаще прижимать ее к себе и делать это так, чтобы мои объятия охватывали ее всю и я мог наслаждаться наибольшим числом точек соприкосновения наших тел. И сейчас я держал Катю именно в таких объятиях. Как большой спрут всеми своими щупальцами захвативший добычу, сжавшуюся в комочек. Она улыбалась и, немного освободившись из моих объятий, так сладко потянулась, что я даже затаил дыхание, любуясь ее красивым изгибающимся телом. Я не мог отказать себе в удовольствии в момент потягивания провести рукой по ее шейке, плечам, груди, животу и ниже...... Моя рука бесцеремонно прижала Катю между ног. Там было мокро. Это осталось еще после нашего ночного безумства и добавилось уже утреннее возбуждение. Мы всегда просыпались уже в состоянии возбуждения друг от друга, а обязательные утренние поцелуи за несколько секунд превращали нас в людей, которые уже не способны сдерживать свои иступленные сексуальные желания. Именно поэтому каждое наше совместное утро начиналось всегда одинаково, а лишь чуть позже приобретало какую-либо индивидуальность. И в этот раз Катя закрыла глаза и со стоном выдохнула, когда я еще сильнее сжал рукой ее киску. Она раздвинула ноги настолько широко, насколько могла и, когда я убрал руку, Катя слегка вздрогнула от резкого дуновения прохладного потока воздуха перед ее горячей, возбужденной и раскрытой плотью. В этот момент я всем телом лег на нее, просунул руки ей под спину и, плотно прижав к себе, ввел в нее свой напряженный до предела член. Я сделал одно сильное движение и вонзил его в нее на всю длину. От этого и от сильного удара моего лобка о ее, Катя вскрикнула и вцепилась мне в спину своими ноготочками. Ее ноги охватили меня, ударив пятками по ягодицам, и плотно сомкнулись кольцом. Я продолжал делать в ней такие же по силе и глубине движения, а ее тело металось вместе с моим благодаря связующему нас кольцу из ее ног. Я не чувствовал времени и не собирался останавливаться, я смотрел ей в глаза ожидая появления в них признаков наступающего оргазма. Она поняла это, и так же, смотря в глаза мне, ярко и открыто выражала свою страсть. Возбуждение переполняло нас, и я чувствовал, что скоро кончу. В тот же миг ее глаза расширились и она, напрягшись, приподняла голову... Все было понятно, и как только первая порция моей спермы ударила мощной струей в глубине ее влагалища, ее тело задрожало и ее бедра, крепко прижатые моими, забились в конвульсии. У нас обоих был обильный оргазм, и мы распластались на кровати. А точнее, я лежал на ней, не выходя из нее, ведь это тоже особые минуты. Мы перевернулись, и Катя теперь лежала на мне. Нежно целуя меня в губы, она аккуратно освободила бедра от моего члена и легла рядом. Увидев, что эрекция у меня практически не спала, она села, облокотилась на мои ноги и взяла член в рот. Полностью облизав его, Катя встала и направилась в душ. Уже потом, после всего, Катя рассказала мне о своих мыслях и ощущениях в душе, а я расскажу о них сейчас, чтобы не нарушать последовательности. Слегка покачиваясь после бурного секса, она добралась до ванной, и последнее что я увидел, это была ее стройная ножка блестящая изнутри от стекающей спермы и занесенная над ванной. Она постояла минуту под горячим душем, а затем сняла его с держателя и направила струю себе между ног. Зная, что реальный мужчина в лице меня, который жаждет ее во всех позах и без любых ограничений ждет ее в постели, Катя решила этой струей не увлекаться. Она деловито помыла свою промежность, однако,
непрерывный водяной массаж все же заставил возбужденную девушку задержатся на нем. Струя воды упорно ласкала ее самое нежное и интимное место, и ей самой безумно захотелось управлять этим процессом. Теперь она уже точно знала, что и как будет делать, вновь вернувшись ко мне. Мысли об этом мгновенно возбудили ее оголенную чувственность настолько, что Катя присела на решетку ванной и моментально кончила от направленной на клитор струи воды. Я лежал на спине и дышал запахом нашей любви, которым была пропитана не только постель, но и вся комната. Этот запах делал процесс ожидания еще более мучительным. Но вот открылась дверь ванной, и я увидел Катю. Она знала, что я всегда любуюсь ее обнаженным телом, ей это нравилось, и она всегда старалась, как можно чаще быть передо мной абсолютно голой. Она шла ко мне, лукаво улыбаясь и теперь уже уверенной походкой, давая понять, что у нее есть конкретное желание и сейчас она будет его со мной реализовывать. Она подошла ко мне и отшвырнула одеяло в сторону. Горячо целуя меня в губы, она взяла меня за плечи и показала, чтобы я спустился на кровати чуть ниже. Мы продолжали целоваться. Как же я любил целовать ее! Меня сводило с ума, когда своим ртом, своими губами и языком я ощущал все ее влажные места. Вдруг Катя выпрямилась и приблизилась ко мне, коснувшись коленкой моей щеки. Потом она взялась руками за спинку кровати в нашем изголовье и перекинула через меня одну ногу. Я замер в предвкушении, а Катя, не медля ни секунды, села мне прямо на лицо, прижавшись своей распаленной киской к моему рту. О, что это был за момент! Мой член дал о себе знать, напрягшись так, что я даже почувствовал в нем ломоту. Набухшие и упругие губки ее киски были сочные как переспелые персики, и она уже вся текла к тому моменту. Невозможно передать ощущения, когда эта прелесть прижимается к твоим губам для самого страстного, жаркого и длительного поцелуя! Я судорожно провел руками ей по попке и вцепился чуть ниже в ее бедра, прижимая ее к себе. Я жадно и сильно лизал ее клитор, губы, вылизывал все щелки и закоулочки. Я облизывал ее сладкий вход и, входя туда языком, прижимал ее сильнее, чтобы сделать проникновение глубже. Я вылизывал внутри ее влагалища все стеночки, я не успевал глотать ее сок и он тек у меня по щекам. Это было буйство моего рта и моего языка, это был праздник наслаждения. Все это время Катя спокойно сидела на моем лице, видимо, давая мне возможность освоиться. Но тут она, опустив взгляд на меня, посмотрела как-то особо лукаво и сказала: Ну что, милый, насладился романтикой? Побаловала я тебя, а теперь тебе будет немного труднее... Она коварно погладила меня по щеке, взяла мою голову руками, раздвинула свои ноги еще шире и сильно прижалась промежностью к моему лицу. Она двигалась все с большим размахом, и все сильнее вжимая меня в подушку. Руками Катя крепко держала мою голову и даже отталкивалась от нее, чтобы совершить очередное движение. Я чувствовал, как ее набухшие губы раздвигаются и скользят по моему лицу, как ее дырочка проскальзывает по мне, поглощая периодически то мой язык, то нос, а то распластывается на лбу. Ее движения были все сильнее, и я машинально попытался взять руками ее за бедра и немного притормозить, но движения Катиного тела были настолько сильны и энергичны, а стоны так явно выдавали удовольствие, оттого что она делает, что я даже не стал пробовать ее сдерживать. Я просто гладил ее своими руками. Я чувствовал, как ей и ее киске нравятся все выступы на моем лице, я видел как она наслаждается своей безумной скачкой не жалея ни сил ни меня. Это был жесткий мокрый массаж всего лица, временами я даже не успевал дышать, но наше общее удовольствие стоило того, и мы оба просто жаждали этих ее движений. Катя полностью управляла процессом и делала все так, как хотела. Она все время постанывала, ей очень нравилось так сильно тереться своей обезумевшей от этих действий киской по моему совсем уже мокрому лицу. Иногда, когда Катя чуточку сбавляла темп движения и притормаживала, я имел возможность больше проявлять свои действия и начинал втягивать все части ее киски губами в себя и облизывать ее языком. Потом я открыл рот шире и вставил язык в ее влагалище таким образом, что ее сок тек по нему прямо мне в рот. Я очень хорошо чувствовал эти струйки, текущие у меня по языку. Это было удивительно вкусно и наслаждение от этого было огромным. Катя сразу заметила, что я не зря использую время ее передышек, и еще ни раз с удовольствием давала мне такую возможность. Вернее сказать, давала эту возможность нам, потому что я видел, как в эти минуты закрывает она глаза от удовольствия. Но потом все продолжалось вновь... Она кончила.... Я почувствовал это уже во второй раз, но Катя и не думала останавливаться. Ей нравились обильные выделения, демонстрирующие ее сказочное удовольствие, и она как будто отжимала себя об меня, выжимала на меня все до последней капли, но капли не были последними, а собирались просто в нескончаемые ручьи. В пылу страсти и удовольствия она, похоже, забылась, и я на какое-то время почувствовал себя обыкновенным женским вибратором в виде седла. Но сейчас мне это нравилось. И еще она чувствовала власть над мужчиной, ощущение обладания им и даже использования. Да, именно так. Пару дней назад я делал с ней все что хотел, я имел ее так, как желало мое возбуждение для своего удовлетворения, я входил ей везде, где только можно было войти, я не произносил ни слова, когда хотел перейти с ней в ту или иную позу, а просто брал ее руками, ставил, нагибал, раздвигал... А сегодня она взяла эту власть надо мной, и я ей с удовольствием эту власть предоставил. Небольшая подушка у меня под головой промокла от обилия смазки почти насквозь, а мои щеки были как спуск водопада, отличаясь лишь тем, что когда Катя совершала очередное движение, то размазывала это все по моему лицу, награждая его каждый раз новой порцией сочных выделений. В какой-то момент она отодвинулась мне на грудь и, увидев мое абсолютно мокрое лицо, по которому еще вдобавок и текло, засмеялась и сказала: Смотри, как я тебя хорошо умываю, вот как надо по утрам умываться! Я был настолько поглощен тем, что мы делаем друг с другом, что совершенно не замечал, как мой член исправно стоял и накапывал мне на живот уже целую лужицу. Но Катя не могла забыть о нем. Она отклонилась чуть назад и, не поворачиваясь, взяла его рукой. Она крепко сжала его и сильно опустила руку вниз, оголив головку до самого основания и, заставив уздечку даже потянуть ее за собой. Я не сдержал стона, это было безумно приятно. Катя держала член, не двигая рукой около минуты, не прекращая, однако, движения своего тела на моих губах. Потом ее рука начала плавно водить по моему члену вверх и вниз. Меня просто поразила в тот момент ее чуткость. Было такое ощущение, что я делаю это себе сам.
Каждое ее движение было настолько приятно, что я на время потерял ориентацию в пространстве. Она поняла это и сладко умилительно улыбнулась мне. Еще движение, еще... в такт ее движениям по мне. Это было неописуемо, ее рука творила чудеса, на что я отвечал своими активными ласками губами и языком ее промежности. Ее широко раздвинутые ноги, да еще и в такой позе, давали мне безграничный доступ ко всем ее прелестями, а бешеная частота ее пульса, в том же месте, была еще одним ярким свидетельством того, насколько ей нравилась эта безграничность моих ласк. Она уверенно водила по моему члену рукой и я почувствовал, что сейчас кончу. Но в тот же миг Катя остановилась и ее рука замерла. Меня чуть не разорвало от напряжения. Так было еще несколько раз. Она останавливалась за одно-два движения до наступления моего оргазма. Как ей это удавалось?..... Это было так мучительно приятно, что я чувствовал себя на вершине блаженства. Я не спешил кончать, и Катя это прекрасно понимала. Вдруг она сдвинулась вниз с моего лица, оставляя на моей груди и моем животе мокрый след, и поцеловала меня в губы. Ее поцелуй молниеносно становился все жарче. Она с сумасшедшей силой впивалась в мои губы своими и вводила мне в рот свой язык быстро, часто, глубоко и сильно. Потом она резко оторвалась от поцелуя и с новой силой села на меня своей киской. Я понял, что своим поцелуем она показала мне то, что теперь хочет получить от меня она. И я столь же неумолимо сильно и безотрывно начал лизать ее клитор, губки и входить в нее языком. Я отдавался этому процессу полностью, и Катины стоны становились все сильнее. Очередной ее оргазм бы неотвратим и мы оба чувствовали, какой он будет силы. Ее рука, крепко вцепившаяся в член, начала двигаться по нему от головки до мошонки уже не останавливаясь, а я вцепился в ее бедра и до боли прижал ее к своему рту. Она вскрикнула... В этот момент струи спермы начали вырываться из под ее руки и с хлюпаньем ударяя ей по спине, стекали вниз. От этого чувства она прогнулась и, в момент своего нескончаемого оргазма я ощутил, что она еще сильнее прижалась к моим губам. Я не мог кричать, вырывались лишь стоны, переходящие в вой. От всего этого Катя начала кончать, как еще не было за эту нашу оргию. Она кричала, дрожала, прикусывала губы, все ее тело, каждый орган бились в сладострастной конвульсии. Я не прекращал лизать ей то самое место, которое приносило ей сейчас бесконечное удовольствие, а сок просто ручьями тек по моему лицу... Мы лежали рядом на мокрой подушке и смотрели друг на друга мысленно благодаря и безмолвно признаваясь друг другу в той гамме чувств, которые мы испытывали. Мы никогда не говорили друг другу много слов и не давали никаких обещаний, но мы прекрасно понимали что такое, как было у нас, не смогло бы происходить на пустом месте. Мы отложили насквозь промокшую подушку в сторону и подложили себе под головы новую, сухую, и улыбнулись, поняв, что готовим себе плацдарм для новых атак.
Дело было пару недель назад .Шёл я вечером посли гульни домой дело было вечером часа в 23-00 . Иду по двору смотрю девушка лет так 17 идёт с большой спортивной сумкой, смотрю сумка тяжёлая ну я решил подойти помочь .Сразу согласилась ,взял сумку несу и деиствительно тяжёлая .Данёс до её дома а по дороги пока нёс познакомился .Узнал что завут Катя .Ну захожу в квартиру поставил сумку и собрался уходить . Как вдруг она пригласила с ней чаю попить я не отказался. Сидим пьём чай на улице темно тут ещё дождь начался.Думаю пойду домой весь промокну а она вдруг говорит чтоб я остался у неё ночивать ну я поломался ради приличея и согласился .Пока она ходила в душь я за пивом сбегал .Прихожу а она в холатеке стоит селе за стол сидим разговариваем .Потом говорит пойду постелю тебе постель и ушла ну я думаю пойду помогу. Захожу в комнату и вижу простую картину она нагнувшись стелит простынь и не видела как я пришёл, а холат был короткий и все прелести трусиков я у видел под холатом .Не смог удержатся от увиденного и встав на колени задрал её подол холатика и стянул трусики она осталась в этой же позе .Я прислонился губами к её попке и начил лизать её анус проталкивая свой язычёк всё глубже. Катя начала постанывать. Потом я поднялся на ноги стянул штаны и вогнал свой член в попу по самые яйца так что она застонала нечеловеческим стоном .Трахнул быстро так как свойм членом натёр её попку. Потом она взяла у меня в рот и начала делать минет заглатывая мой орган по самые яйца чувствую начинаю кончать и всё моё семя струёй начинает выплёскиватся в рот а она давай пить судорожно глатая .Часть спермы попала ей в ротик а часть ей на грудь .Потом я перевернул её на спину и растёр свою сперму ей по груди .Сел сверху и начал свой член гонять между её грудей потом она начала кончать и в этот момент я стал кончать прямо ей в лицо и в рот она не понимала что к чему потому что чуть не упала в обморок от оргазма который постиг её три раза за весь наш секс, первый раз когда я языком работал в её прекрасном анусе , второй когда делала мне минет. а третий раз самый большой когда я трахнул её между грудей.
Приближался девятнадцатый день рождения любимой, я ломал голову, как ее порадовать на свою скромную стипендию. В надежде найти свежую и оригинальную идею решил полазить по интернету, и вот на одном из развлекательных порталов, увидел названия статей: «Как правильно делать кунилингус ... Что такое множественный оргазм ... и т.п.».
«Что такое кунилингус», - подумал я!?
В общем, недолго думая, прочитал эти статьи и подумал:
«А интересная идея ., но какая же на вкус женская смазка...!?»
Однако с подарком ничего оригинального так и не придумал, моя бурная фантазия отказалась мне помочь в этот раз, и я ограничился тривиальными розами и мягкой игрушкой. День рождения прошел в небольшой компании, в одном из кафе нашего города.
На следующее утро она позвонила мне и сказала, что ее родители уехали в деревню на целый день, и твердо, но нежно добавила:
- Приезжай!! Жду!
Через полтора часа я был в ее объятиях , а наши губы соприкасались в нежном поцелуе, мы зашли в ее комнату и сели в кресла, на ней кроме прозрачной ночнушки ничего не было, очертания ее фигуры сводили меня с ума. О чем то немного поговорили, потом она взяла игрушку, которую я ей подарил:
- Классный кролчишка, – сказала она чмокнув его в нос.
- Я же ревную, - сделав обиженное лицо сказал я.
- Иди ко мне, ты мой самый любимы кролик, - с улыбкой ответила она.
И вот тут я вспомнил, недавно прочитанные статьи. Я встал, подошел к креслу, на котором она сидела, опустился на колени и сказал:
- К подарку есть приложение! - и увидел знакомый блеск в ее глазах.
Мы начали нежно целоваться, в это время я поглаживал руками ее голени, внутреннюю часть бедер и живот, она стянула с меня футболку и начала целовать мои плечи, перебирая при этом волосы на голове:
«Завелась!» - подумал я, и снял с нее ночнушку.
Она, пододвинувшись, прижалась всем телом ко мне, и обхватила меня ногами, я почувствовал ее теплую грудь с набухшими от возбуждения сосками, мой член немедленно отреагировал, став твердым как скала. Я начал ласкать ее грудь руками, немного пощипывая соски, облизывая ее шею, потом начал покрывать поцелуями ее грудь, немного спустя мои губы приступили к ее соскам то, посасывая их то облизывая. В это время моя правая рука поглаживала ее лобок, иногда запуская во внутрь средний пальчик, девушка стала изгибаться и постанывать, я разомкнул ее ноги у себя за спиной и поставил их на подлокотники кресла, и стал спускаться ниже, покрывая поцелуями область живота и лаская руками ее ноги, она откинулась на спинку и закрыла глаза. Я провел руками по ее ногам и, оставив их в таком положении поцеловал ее клитор. Она немного вздрогнула, и приоткрыла глаза. Я же провел языком между ее малых губ, начал посасывать ее розовые губки, ее смазка оказалась чуть сладковата и вполне приятна на вкус, потом стал языком ласкать головку клитора, одна ее рука вцепилась мне в плече другая в голову, мои же руки поглаживали ее живот и грудь иногда пропуская ее набухшие соски между пальцами. Она уже ни о чем не думала, а только стонала все громче и громче, и вот она замерла на мгновение и обмякла, я сбавил тем, но продолжал посасывать ее клитор, через мгновения она снова стала реагировать на мои ласки, я провел языком между половыми губами сверху вниз и просунул его во влагалище, она опять вздрогнула и застонала, я начал ее подрачивать пальцем сначала одним потом двумя, при этом мой язык буравил головку
ее клитора, а другая рука лежала у нее на лобке, и к моему удивлению через минуту она снова кончила, потом еще и еще. В моих штанах был огненный ураган, джинсы трещали по швам! После четвертого раза, я вставил указательный палец в ее попку, а большой во влагалище и начал потирать перегородку, по-прежнему лаская языком ее клитор, скоба сводила ее с ума, она уже не стонала, она уже кричала, в минутах затишья после очередного оргазма непрерывно повторяла мое имя. Так продолжалось минут 30, сколько раз она кончила - не знаю, она покрылась капельками пота и уже почти не реагировала на мои ласки. Я остановился, и посмотрел на ее уставшее, но счастливое лицо, блин, невозможно передать словами те ощущения, которые испытывал тогда, я чувствовал себя БОГОМ, чмокнул ее в губы взял на руки, она не реагировала, положил на кровать, лег рядом и задремал.
Очнулся я примерно через час, она лежала рядом и, смотря на меня, поглаживала мою грудь. Увидев, что я открыл глаза, она улыбнулась, и сказала:
- Ты просто супер, мне никогда не было так хорошо! - чувство гордости охватило меня.
Минут через десять я пошел на кухню попить, когда вернулся, она сидела на краю кровати и ее глаза блестели как две звездочки, когда я подошел ближе она взялась руками за мой пояс и, подтянув меня ближе сказала загадочно улыбаясь:
- Мне понравился твой подарок.
«Неужели ей мало», - подумал я!?
Она расстегнула мой пояс, пуговицу и начала зубами расстегивать молнию, в это время ее руки сжимали мой зад, как только молния была расстегнута, она сдернула мои джинсы вместе с трусами вниз, мой член уже был в рабочем положении. Она взяла его в правую рукой и поцеловала головку, а другая ее рука была у меня в промежности и немного приподнимала яички, через мгновение моя головка была у нее во рту, она то посасывала, то покусывала ее, при этом ее язык совершал немыслимые движения, правая рука подрачива ствол пениса, а левая массировала мои яички. Через минуту мое дыхание стало сбиваться, потом и вовсе стало прерывистым, я постанывал от удовольствия. Немного спустя она заглотила мой пенис целиком, мое дыхание остановилось ..., потом вытащила его изо рта, и посмотрела на меня, не знаю какое у меня было выражение лица, но она улыбнулась и стала облизывать мой пенис по всей длине, то с одной стороны то с другой, потом яички, потом снова ствол, потом остановилось на уздечке, потом снова заглотила его целиком, и начала насаживаться на него, ее красивые губы скользили по стволу то убыстряя, то замедляя темп, у меня подкашивались ноги, в глазах все рябило, я не понимал где я нахожусь и что происходит. Не знаю сколько так продолжалось, мой пресс был напряжен до предела, а все тело покрылось капельками пота, вскоре я почувствовал что нахожусь на пределе, не успел я осознать это как первая порция спермы вышла из меня ей в рот, она чуть отодвинулась и начала дрочить мой член с неимоверной скоростью, семя из меня не вытекло а выстреливало как из ружья, часть ее попадало в рот и на лицо, часть ей на грудь количество эндоморфина в моем мозгу зашкалило все разумные пределы, в те мгновения я был в РАЮ, и не хотел оттуда возвращаться. Когда все семя вышло из меня, она взяла в рот головку и немного пососала – это было великолепно. Потом она встала, поцеловала меня в губы и уложила на кровать, кажется, стянула с меня джинсы, потому как я был не в состоянии что либо понять, легла рядом положила голову мне на плечо и через минуту я вырубился!
После этого мы еще не раз доводили друг друга до бессознательного состояния, в том числе и во всем известной 69 позе, но это уже совсем другая история!
Евгения собиралась на праздник. Это было здорово - она одна из женщин допущена на вечеринку футбольной команды их университета. Ребята всегда ее приглашали на сборы, но на вечеринку первый раз. Она никогда не пыталась привлечь к себе внимание, но сегодня решила изменить такую практику и предстать во всей красе. Евгения решила надеть короткое белое облегающее платье с достаточно сексуальным разрезом спереди, плюс, открытые плечи. Ноги было решено оставить голыми и надеть сабы. Трусики можно было назвать просто веревочками. Выглядеть она будет по блядски, но так все внимание точно достанется ей, тем более ни одной девчонки больше не будет. Евгения зашла в ванну, где выбрила лобок и подмышки после чего приняла душ. После этого она оделась и встала перед зеркалом, наслаждаясь своим видом - длинные неприкрытые ноги, крупная грудь, обнаженные красивые плечи. Для себя Женя уже давно решила, что хочет трахаться с любым из команды, а теперь у нее был шанс флиртовать со всеми. С этими мыслями она выскочила из дома. По дороге она зашла в парикмахерскую и сделала каре. У нее были короткие светлые волосы и очень симпатичная мордашка, даже без краски. В этот раз было решено сделать макияж, чтобы быть неотразимой. И вот она сидит в машине с Сергеем и Мишей. Они едут на дачу, где и будет праздник. Все остальные должны приехать сами. - Ты сегодня отлично выглядишь, даже непривычно, - заметил Миша. - Я хочу быть сегодня женщиной, а не другом, - ответила Женя. - А одной женщины на всех друзей не хватит, кто же тот счастливчик? - спросил Сергей. - Думаю, что сегодня сделаю счастливыми вас всех. - Это как? - спросили ребята в один голос. Вместо ответа Женя широко раздвинула ляжки, продемонстрировав свою чисто выбритую киску. Трусики прикрывали только дырку, и то немного. Взору ребят предстали сильно вытянутые половые губы плюс крупный клитор, что натолкнуло их на мысль о любви девушки к мастурбации. Женя сильно возбудилась от своих действий, раньше она об этом только мечтала, наслаждаясь в одиночестве, а сейчас решилась перешагнуть через все приличия и превратить свои фантазии в реальность. Миша не удержался и потрогал возбужденную девушку за клитор, после чего сильно растянул половые губы в разные стороны. Девушка сильно потекла от возбуждения и абсолютно не сопротивлялась. Тем не менее, Миша убрал руки и сказал: - У тебя отличная дырка, впечатление такое, что ты трахаешься постоянно. Даже трудно поверить, что это не так. - Или так? - спросил Сергей. - Вы правы мужчины у меня редкость последнее время, а вот раньше сидела с друзьями в подвале, каждый день как минимум сосала. - Любишь брать в рот? - Мне нравиться есть сперму. Люблю когда ебут в горло несколько человек подряд, а потом все кончают в лицо, в рот. Ребята сильно возбудились, но ехать осталось совсем немного, и поэтому дальше ехали молча, старались не думать ни о чем. Когда все собрались в комнате Женя сказала, что хотела бы всех присутствующих обслужить ртом, что это не шутка. Всего на празднике должно было быть двадцать парней и это Женю сильно влекло. Ребятам же было удивительно видеть в своей подруге,
которую девушкой всегда считали только на бумаге, такой непривлекательной она выглядела на занятиях и тренировках, женщину, да еще и чертовски привлекательную. В первый момент все затихли, но потом Женю подняли на руки и внесли в гостиную, где посадили на небольшой стол. На Женю были устремлены все взоры. Она медленно начала танцевать на столе. Женя изгибалась, наклонялась вперед, показывая свои длинные срамные губы. Юбка и трусы были всего лишь эротическими атрибутами. Девушка сильно оттягивала срамные губы, стараясь растянуть их еще сильнее. Возбуждение нарастало, и Женя просто легла на стол спиной, свесив голову и открыв рот. Ребята поняли, что пора приступать к действию. Женя не смотрела, кто был первым, ей было все равно. Члены входили в самое горло, заставляя ее давиться. Весь рот был в ее слюне, а по переносице постоянно били яйца. Женю возбуждало такое положение еще больше. Наконец ребята были готовы кончать. Женя слезла со стола и встала на колени. Первый член выстрелил ей в губы и в нос залив их белыми сгустками. Сперма стекала по подбородку и капала на грудь. Следующий парень залил Жене лоб и волосы, завершив сочную маску на лице. Двое последующих ребят поочередно слили свою сперму девушке в уши на волосы на висках, что помогло ей испытать сильный оргазм. Такое отношение к ней было впервые. Раньше все кончалось гораздо проще. Ребята продолжали развлекаться, и следующие четыре кончили на Женин затылок и на темечко. Спермы у них было много, поэтому голова девушки сильно походила на залитый сгущенкой пирог. Следующим был Сергей. Женя это запомнила, так как он первый извратился сильней остальных. Сергей запрокинул голову девушки и кончил ей на верхнюю губу и нос. После чего с помощью мизинца загнал свою кончину в ноздри Жени. Ощущения были неприятными, но желание унижаться еще сильней возбудило девушку. Двое следующих ребят спустили ей в лицо, делая щеки девушки похожими на пудинг в белой глазури. Сперма с головы Жени постепенно стекала на плечи и впитывалась в платье. Ей это нравилось, именно поэтому она надела белое платье - оно становилось прозрачным. Ноги девушки также решено было залить семенем, и следующие пятеро ребят превратили красивые пальчики и коленки Жени в сплошную обдрочку. Ребят сильно заводило положение Жени, и дальше они решили унизить ее еще сильней. Они запрокинули голову девушки и, придерживая ее веки, для того чтобы Женя не могла закрыть глаза, слили сперму прямо туда по двое в каждый. На этот раз Женя испытывала сильную резь в глазах, но это был не предел. Ей самой хотелось продолжать, и поэтому Женя пошла дальше в своих фантазиях. Девушка собрала с пола всю пролитую сперму, получилась треть стакана, после чего на глазах у изумленной публики нассала туда и перемешала. Получившийся коктейль был незамедлительно выпит Женей. После такого номера Евгения попросила отвезти ее домой, что ребята и сделали. Она специально уехала так рано, потому что ей очень хотелось испытать еще одно унижение. Машина подъехала к подъезду в 19 00. На скамейке возле дома сидели сплетницы. мимо которых Женя прошла в еще мокром от спермы платье и с высохшими следами оргии на голове, плечах, ногах. В лифте Она моментально достигла оргазма. С этого дня Евгения получила известность на весь университет, правда пробыла она там меньше месяца, получив диплом поехала домой.
Утро. 6 утра. Подъем. Пора в офис. Хуй стоит, как всегда. Что делать? Ну не дрочить же. "Нет, не буду", - подумал я, собрался кое-как. Прикрыл член пальто и поехал. Через час я уже на месте. Захожу. Иду через проходную, к своему кабинету. Захожу - опа! И что я вижу? Вместо знакомого до боли лица Гали я вижу незнакомую мне мордашку, довольно симпатичную, сидящую за столом и перебирающую какие-то документы, бумаги... "Ага, подумал я! Новая секретутка...Вот только кто кто ее назначил в мое отсутствие?" Вот это было мне непонятно, но на тот момент меня это заботило не очень, потому что крошка эта явно притягивала к себе внимание, губы ее были вульгарнейшим образом накрашены - ярко-алый цвет, сразу бросившийся мне в глаза. Честно говоря, ощущение было такое, будто сидят одни губы, хлопающие глаза и ноги под столом. Ноги было видно плохо, но сапоги на шпильке я успел разглядеть. Ясно было, что она не в брюках. Терпеть никогда не мог женщин в брюках, штанах и т.д. - для меня это всегда был мужской атрибут, но никак не женский. Наверно, даже ни к чему описывать, что творилось у меня в штанах, где и без того уже как час было очень напряжно... Немного даже засмущавшись, я спросил... "А... вы, девушка, новенькая?" "Ой..", - сказала она, сначала меня не заметив, - "Да, а вы ..." Она не успела договорить, я ее перебил.
"Да, это мой кабинет, зовут меня Сергей Леонидович. Я так понимаю, мы будем работать с вами вместе?" "Да, Сергей Леонидович, очень приятно, я ваш новый офис-менеджер, а я... я Наталья Максимовна...ой, ну просто Наталья короче". "Очень приятно, Наташа", - сказал я, - "А..." И только я хотел было спросить, кто ее назначил и куда делась Галя - моя прежняя секретарша, как она, сняв одну ногу с другой, привстала, и я увидел такое... "Мама дорогая!, - подумал я про себя, - Вот это цыпа!" Грудь, огромная, для ее сладкой фигурки явно выделялась... Какая-то зеленая кофточка с большим вырезом, черная мини-юбка, авоськи (чулки или колготки в сетку), сапоги, про которые я уже говорил... Член напрягся еще больше, сразу захотелось узнать, колготки у нее это или чулки. Есть учесть, что это был октябрь, где-то 15-18 число, и на улице было не больше 10 градусов тепла, шансов, что у нее чулки, было явно меньше. Я невольно гикнул, будто у меня засаднило в горле. Картина, конечно, была еще та. Она, вся такая расфуфыренная, и я - стоим, как два барана, и оба не знают, что сказать. "Ну ладно, - сказал я, - Наташ, я пока переоденусь, если будет кто звонить или спрашивать меня, обязательно зайди и сообщи". "Да, Сергей Леонидович, хорошо". И я прошел дальше к себе, закрыв за собой дверь.
Через 10 минут стук в дверь. "Да?", - говорю я. "Сергей Леонидович!", услышал я голос Наташи... "Да, Наташ, заходи, что там?" Она зашла, довольно медленной, вальяжной и вызывающе виляющей походкой подошла к моему столу, оперлась руками на него, и слегка, склонившись над моим монитором, спросила... "Ой, Сергей Леонидович! Вы уже компьютер включили, я вам, наверно, помешала?" Я говорю... "А что, что-то срочное? Кто-то пришел?" "Да нет, - ответила она, - Просто у меня небольшая проблемка... У меня не загружается компьютер, а у вас, я подумала, если работает, значит дело только в моем..." Ее слова мне показались, если не бредом, то по крайней мере ерундой, не похожей на правду. "Позовите инженеров по технике, Наташ, я тоже не специалист..." Вдруг она начала как бы покручивать своим указательным пальцем на столе... "Но... Сергей Леонидович, может, вы мне все-таки поможете? Я хочу, чтобы это сделали именно вы..." Я тут же обратил внимание на ее мягкие руки, красивые и маленькие по сравнению с моими, просто крошечные даже, пальчики, и конечно лак! Лак был под цвет губ, абсолютно такой же! Ярко-красный, очень вульгарный и бросающийся в глаза! Тут она еще и слегка облизнулась... "Специально или случайно как бы?", - подумал я про себя. "Всё, - думаю, - Пиздец, Хуй стоит, нету мочи. Яички пропотели уже, уже превратились в липкий комочек.
Я раскрыл рот, и понимаю, что ничего не могу ей ответить, ни отказать, ничего, наши взгляды столкнулись, она приблизилась еще ближе, грудь почти уже была у меня перед лицом... Ее ноги от ушей, авоськи, шпильки... Я думал, я умру... Вдруг она делает якобы случайно неловкое движение и папка с бумагами с моего стола падает на пол. "Ой! Какая я неаккуратная, простите, пожалуйста, Сергей Леонидович! Нет, нет, сидите сидите, я сама всё подниму..." Я не успел ей возразить, как она, развернувшись прямо четко своим задом ко мне, практически на прямых ногах наклонилась и принялась медленно, словно нехотя, собирать эти бумажки. Что я увидел?! Боже мой! Это зрелище было не для импотентов! Юбка в мгновение задралась и оказалась уже выше резинок от чулок. Я офигел, я представить себе не мог, что в такую погоду кто-то еще ходит в чулках, да еще в сеточку... Но это еще что, самое-то интересное открылось мне через несколько секунд, когда она еще чуть-чуть нагнулась. Я не обнаружил там трусов... Никаких, ни намека даже на их существование. Тут я уже совсем припух, терпеть уже было просто невозможно, прям бери и трахай, но офис, дверь не закрыта, встать я не могу, ее задница уже почти у моего лица, а она еще, сучка, начала пятиться ближе ко мне, якобы собирая последние бумаги...
В итоге она все-таки задевает меня своей попкой или половыми губами, или частью бедра... Я сам не понял... Одно знаю, я чуть не подавился в этот момент, ведь я сидел боком, лицом к монитору и якобы не смотрел в ее сторону... "Ой", - воскликнула она в момент касания, - Простите, пожалуйста, Сергей Леонидович, какая же я неловкая! Вот дура! Простите ради бога! Я нечаянно! Вот, я вроде всё собрала..." Я как мумия взял у нее эту папку, и в этот момент почувствовал, как она склонилась над моим ухом и хочет что-то мне сказать. "Я... вы простите ради бога, Сергей Леонидович, не злитесь только на меня... я нечаянно, правда..." Шепот ее был такой возбуждающий, ее тонкий, но в то же время немного вульгарный голосок не давал ни шанса моему члену упасть. "Ладно, ладно, хорошо, Наташа, замяли, забыли, ничего страшного", - сказал я уже слегка дрожащим голосом... Вдруг я заметил, что она как-то резко замолчала, я невольно поднял голову и увидел куда она смотрит. Она увидела, что у меня творится в штанах... брюки торчали просто огроменной палаткой, хуй уже просто давно вылез из трусов, ибо там давно не помещался, смазка текла рекой... Я уже плохо понимал, что происходит, она снова склонилась надо мной, ее охуительная большая грудь уперлась мне в затылок, и снова шепот... "Ну Сергей Леонидович, я очень, очень плохая, неопытная девочка, мне всего-то 22 года...
ммм... вы такой, ммм... у вас такой... вдруг ее рука протянулась к моим штанам, еще ближе, еще... она продолжала шептать что-то, я уже не понимал, вдруг она схватила хуй жадно через штаны, начала наминать и его, и яйца. "Да, Сергей Леонидович, меня надо наказать, я такая неаккуратная, такая плохая девочка, я так люблю сосать член... большой, толстый, ммм... натягивать на него свои губы... ммм, они же вам нравятся, я вижу, мой ротик давно мечтает, чтобы его занял чей-нибудь большой член...Ох какая же я плохая девочка..." Я не заметил, как она расстегнула ширинку и спустилась на колени. Я схватил ее за грудь, сиськи и так уже почти вывалились из кофточки, я их вытащил, они были просто супер! Член стоял, как камень, юбка ее задралась, я видел ее охуенные ноги в чулках, ее обнаженные бедра, резинки от чулок, большие сиськи... всё меня это так заводило. Она провела языком от яиц по всей длине ствола и натянула свои вульгарно намазанные губы на мой огромный хуй. Она проехалась по стволу по максимуму, насколько влезло ей в рот (где-то примерно наполовину), потом обратно вверх... "О боже! Вот это член! Ммм...", - вскликнула она. Я схватил ее за лицо, взял обеими руками и принялся натягивать ее тягучий и сосучий рот на свой хуй.
"О да, детка, вот так, я знаю, ты любишь это, сучка, вот так, да, бейби, соси хуй, блядь", - приговаривал я в этот момент. Я не в силах уже был сдерживать свои эмоции, она слегка постанывала, теребила свою грудь, соски, терла о них ладонями, оттягивала, потом полезла рукой себе между ног и принялась ласкать там. Ее губы были божественны, казалось, что из последних сил она натягивает свой рот на мой огромный член. Но это лишь казалось, она получала какое-то несказанное удовольствие от сего процесса, видно было, что неопытная она была только в офисных делах, но никак не в оральных. Как она его сосала... что она с ним творила, она позволяла делать всё, я натягивал ее за волосы, то жадно хватал сиськи, то трахал ее, держа за голову, как последнюю проебанную шлюху. Она стонала, ее рука все быстрее скользила у нее в пиздени. "Бля, бля, бля, сосать, еще, мразь, соси, сука, давись, блядь!", - орал я. И посрать уже было, зайдет кто или нет, уже было все равно, лишь бы залить этой сучке полную глотку спермы. Она давилась, пыталась порой вынуть член, точнее стянуть с него губы, но я держал ее крепко, не давал ей ни шанса освободиться, трахал и трахал ее в рот. Она чмокала, слюни текли рекой по ее подбородку, она уже еле дышала, тут я вынул хуй из ее рта. Она тут же... "О да, Сергей Леонидович, кончите мне в рот, я хочу полный рот спермы, обкончайте меня, как грязную соску, пожалуйста! Я сучка, я хочу сперму, много спермы, ну пожалуйста! Залейте мне глотку, ооох..." После ее протяжного вздоха я почувствовал, как хуй мой напрягся окончательно, сперма пошла по потокам, еще секунду и...
Я схватил ее за голову. "Раскрой рот, сука! Раскрой шире свой ебливый рот, бля!" "Оооо да, Сергей Леонидович", - простонала она с открытым ртом. И понеслась... раз выстрел, два.... оба в рот, третий на губы, она давится, не успевает сглотнуть, пытается закрыть рот невольно, я стреляю еще раз, еще, сперма течет по губам, по подбородку, по шее, море спермы, как она хотела, потом кончаю еще 2 раза, заляпываю ее глаза, кончаю на щеки, всюду течет сперма, везде сперма... ее лицо все белое, липкое, истекающее спермой, она глотает, что попало в рот... томно постанывает от удовольствия.
Грязная, похотливая, намазанная сучка в чулках, на шпильках, с большими охуенными сиськами, вытащенными поверх кофты, в задранной мини-юбке...вся в сперме...обконченная... о блядь! Это было божественно, зрелище просто неописуемое. Стертая, размазанная помада, почти не видно глаз, по щекам и подбородку еще стекает сперма, изо рта вместе со слюной выходят белые пузыри... Это был просто охуенный оральный секс, она была унижена, опущена, вся обкончена, и ей нравилось чувствовать себя грязной, униженной, маленькой сучкой. О, Наташа!
Ночь. Лежу в кровати и не могу уснуть, перед глазами постоянно крутятся кадры воспоминаний прошедшей свадьбы друга. А всё начиналось как обычно: выкуп, ЗАГС, ресторан. Тамада развлекала нас просто до упаду, и вот когда все уже изрядно подпили она объявила следующий конкурс:
- требуется 4 девушки и 4 парня, крепких парня, все разбиваются на пары путём жребия, задание состоит в том, чтобы выпить стопку водки быстро взять на руки свою девушку, отнести её в другой конец и обратно, кто первый тот получает поцелуйчик от своей девушки.
Я конечно же вызвался, в пару мне досталась свидетельница. Подают 4 стопки, а в них водки грамм 100, мне для одного раза многовато, но ничего не попишешь, пришлось. Ждём команду. Пока мы её ждем, опишу вам девушку, которая мне досталась: светлые волосы до плеч, симпатичное личико, голубые глазки, грудь не очень большая около 2 размера, но в её костюме смотрится очень эффектно, была в белом пиджачке и юбке примерно выше колен см на 20, не сильно короткая, но и не сильно длинная, пухленькие губки в светло-розовой помаде с блеском, носик тонкий немного приподнятый в верх, вообще тип девушки мне очень нравился, на вид лет 20-21.
Старт дан. Я лихорадочно хватаю стакан с водкой, опрокидываю его, закусить конечно же нечем, с бешеными глазами хватаю свидетельницу поднимаю и несусь через весь зал, в конце зала чуть не угрохал свою пассажирку, разворачиваюсь и лечу обратно, прибежал, на финише долгожданный лимон и стакан сока, всё это отдают в руке моей девушки и она меня кормит и поит. Выиграли МЫ.УРА всем было смешно, а я пошёл немного остудится и умыться холодной водой после такого забега, пассажирка пошла со мной. Заходим в туалет, я умылся, вытер руки и лицо, Наташа, а так и звали свидетельницу, закурила сигарету:
- А ведь ты мне ещё поцелуйчик должна - вспомнил я
- Хорошо, только вот докурю, и получишь ты свой поцелуйчик, а куда целовать-то?- спросила Наташа
В моих мыслях пронеслось много идей на этот счёт:
- Давай в ушко - может она ничего не подумала на этот счёт, но меня безумно возбуждают поцелуи в ушко
- Без проблем - отвечает она и затягивается. В её глазах промелькнул сумасшедший блеск.
И вот бычок уже полетел в другой конец туалета, а моя пассажирка неторопливыми шагами направилась ко мне, немного повиливая тазом, подходит, смотрит в глаза, так пристально смотрит, я немного оторопел от такого взгляда. Тем временем Наташа подносит свои губы ближе к моему ушку и очень тихо начинает шептать:
- Когда ты меня нёс на руках, твоя ладонь легла на мою попочку а один из твоих пальцев надавил на анальное отверстие, это было так чудесно, я хочу тебя.....
Я почувствовал мокрый язык у себя в ушке, одной рукой она сильнее прижимала мою голову к своему рту, а второй залезла в штаны и стала поглаживать набирающий силу член. Через несколько секунд я уже не мог себя контролировать... Наши губы впились друг в друга, языки бешено тёрлись, мои руки расстегнули пиджак и проникли под лифчик, одна рука полезла ниже, к коленкам, я почувствовал нежную ухоженную кожу, пальцы проникли под юбку нащупали, ткань трусиков, я стал поглаживать клитор сквозь тканевую перегородку... резким движением, оторвавшись от моих губ, Наташа присела на корточки, руками расстегнула ремень на брюках, сдёрнула их вниз, туда же последовали плавки, и вот я вижу как мой член, немного подёргиваясь, смотрит точно в приоткрытый ротик, из него показался язычок и стал медленно поглаживать мою уздечку, я не мог оторвать взгляд от этого зрелища, на губах у Наташи была чуть заметная улыбка, как у ребёнка которому дали наконец-то добраться до мороженного. Язычок стал облизывать головку, её приоткрытые губки уже наплывали на кончик головки, я чувствовал как медленно погружаюсь в теплую волну блаженства. Девушка, похоже, была неплохо обучена, делала всё не торопясь, без лишней суеты, то полностью заглатывая мой член, то делала несколько неглубоких движений на головке, то лизала мои яйца и одновременно поддрачивала мой член. Я закрыл глаза и полностью отдался нахлынувшему ощущению полёта и удовольствия. В какой-то момент, почувствовав, что уже не могу сдерживаться, я взял Наташу за затылок и полностью погрузив член в её горло, стал выплёскивать горячие потоки спермы, сделал несколько поступательных движений её головой и опять полностью погрузил член в горло. Наташа освободилась от моих рук, встала, посмотрела в мои глаза, потом широко открыла рот, там на языке оставалось немного спермы, приникла к мои губам, мы целовались и я чувствовал привкус спермы на её языке, это подействовало возбуждающе...Развернув девушку на 180 градусов, я задрал её юбку и приспустил трусики, моему взору показалась начисто выбритая киска и попочка, немного раздвинув ягодицы и чуть наклонив Наташу вперёд, я припал языком к её промежности. Мой язык то ласкал клитор, то проникал внутрь её киски, то кругами ласкал вход в попочку. Выделения из её писечки уже текли по её ногам, Наташа работала тазом навстречу моему языку, из груди были слышны постанывания, дыхание становилось всё чаще и чаще, движения быстрее, по телу побежали мурашки, и Наташа в конвульсиях начала приседать на пол. Я придержал девушку за талию, она повернулась ко мне, уткнулась носиком в плечо и прошептала
- Это было восхитительно - и по её щекам потекли слёзы.
Посидев минут 10 мы встали, привели себя в порядок, и как ни в чём не бывало вышли из туалета, в этот вечер мы побывали там ещё 2 раза, её киска и попочка были великолепны.
От моих воспоминаний меня оторвал шум в коридоре, похоже кто-то пытался нашарить выключатель для туалета, я встал с кровати, в трусах конечно же всё торчало, выглянул из за двери своей комнаты и увидел как голая сестра невесты одновременно пытается найти выключатель и открыть дверь, при этом похоже у неё проблемы с животом или мочевым пузырём...Сестре на вид было лет 18, но выглядела на все 22, грудь 4 размера, попочка торчком такая не большая без лишнего жира, плоский животик, смазливое личико. Пока я её рассматривал она умудрилась открыть дверь и включить свет, но закрыть так и не успела, просто грохнулась на стульчак, и я услышал, как заурчала струйка об стенки унитаза, этот момент возбудил меня ёще сильнее. Я не осознавая что делаю, выхожу из своего укрытия, подхожу к туалету, открываю дверь, сестра сидит на унитазе с закрытыми глазами и счастливой физиономией, в этот момент дверь скрипнула, она резко открыла глаза... Но ничего не стала делать, даже прикрываться, я стоял и любовался юным женским телом, а она закончив все свои дела, подняла свою небольшую ладошку и поманила пальчиком к себе, я повиновался и подошёл ближе. Сестра без всяких церемоний попросила закрыть дверь на замочек, сняла с меня плавки, а член мой уже побаливал от возбуждения, взяла одной рукой за его основание, притянула поближе к своему ротику, второй рукой стала массировать у меня в промежности иногда трогая анальное отверстие, ртом работала отпадно, мне оставалось только стоять смотретьи наслаждаться видом как 18 летняя девочка сосёт мой член, а сама при этом опустила ручку себе между ног и стала мастурбировать. Но так как мои запасы спермы уже поиссякли, то кончить я так не смог. Я сообщил об этом моей соблазнительнице. Она поняла всё с первого раза, развернулась ко мне своей попочкой и опёрлась на бочёк унитаза руками. Я взял член в свои руки и стал поглаживать головкой по её ещё совсем юной писечке, она была немного волосатой, волосы были мягкими и ухоженными, когда головка немного увлажнилась в соках, я направил её ко входу во влагалище, но сестра отстранилась и шёпотом сказала
- Не в ту дырку, в жопу давай
Я оторопел, но быстро придя в себя, вставил член в её жопное отверстие и резко загнал его во внутрь. Сестрёнка похоже не ожидала такой фарсировки событий и скрипнула зубами, но кричать не стала, я замер не на долго, подождал пока она привыкнет, почувствовав движения попочки на встречу, заработал своим членом, её рука потянулась к клитору, вторая к левой груди, а я трахал её в полной амплитуде, то быстрее то совсем остановлюсь помну её грудь и начинаю драть сестру в бешенном ритме, но мои возможности не безграничны особенно при виде такой маленькой попочки с моим членом внутри, сперма подступила под самый край, сестра была уже на подходе, я ускорился ещё сильнее, её тело забилось в конвульсиях, а моя сперма выстреливала в прямую кишку юной девы...
Очухавшись я накинул трусы и отправился в свою комнату, помахав ей на прощание...А утром я проснулся от того что почти кончаю в её юный ротик, который она полностью насадила на мой член, кончив мы ещё долго валялись и ласкали друг друга.
Вот такая вот свадьба.
Даже не могу вспомнить, когда себе в первый раз сделала приятное, лаская сладостно зудящую нежную розовую «кнопочку» под лобком в верхней складке малых губок. Редко какой день обходится у меня без этого райского наслаждения. Мое любимое место для занятий ЭТИМ – постель перед сном. Там я, раскинув в стороны ножки, ввожу в жадный ротик киске «половой член» - средний палец левой руки, а пальцами правой ладони умело и страстно начинаю играться с «кнопочкой». Закрываю глаза, хотя в комнате и так темно, и вспоминаю давнее-давнее. Эти восхитительные воспоминания так меня возбуждают, что я кончаю, постанывая от наслаждения. А воспоминания...
То был обычный летний июльский день. Мы тогда жили в небольшом поселке, и меня мама с бидончиком иногда посылала к бабушке за молоком на окраину этого поселка. У бабушки была корова и мама считала что мне, девочке семи лет, полезнее домашнее молоко, нежели купленное в магазине. Обычно мама сама приносила его домой от бабушки. Но иногда посылала меня. Вот тогда был тот самый случай. Словом, я шла по поселку с эмалированным бидончиком, на котором позвякивала крышка. День выдался очень жаркий. Сильно парило. И на моих глазах на небе появилась грозовая туча. Она скрыла собой солнце. Сверкнула молния, раскатисто ахнул гром. Я испугалась, ойкнула от страха. Крупные капли ливня зашлепали по пыльной дороге. Струи дождя стали набирать силу. Снова ахнуло. Надо было где-то переждать этот ад. Мои глаза поискали укрытие. Не помню уже как, но я забежала в какой-то двор, завернула за угол двухэтажного дома на шестнадцать квартир (именно такой была почти вся застройка в этом поселке) и пулей влетела в деревянный туалет.
Это был очень старый туалет на два отделения. Такие в этом захудалом поселке были почти во всех дворах. Опять сильно ахнуло. Но теперь надо мной была крыша и я не так сильно боялась. Накинув за собой крючок на двери, я осмотрелась. С меня текла вода. Даже за ту минуту, что я бежала во двор, ливень меня вымочил до нитки. Платье неприятно прилипало к телу. Сняв его, я в меру своих сил выжала, поискала глазами, где бы развесить, но ничего не нашла и просто разложила на прибитом к стене ящике со скомканными в нем обрывками газет. Оставались еще мокрые трусики. Сняв их, я тоже отжала и зацепила для просушки за крышку бидончика.
Теперь я была совсем голенькой. Присев на корточки над темной дырой в полу, я развела коленки в стороны и пустила на деревянный пол длинную светлую струю мочи, которая ручейком потекла к двери. Гроза все еще гремела. По крыше хлестал ливень. Но постепенно он ослабевал и потом перешел в обычный дождик. Мелкий и затяжной. Выходить из туалета мне не хотелось. Да и в чем? Платье и трусики все еще мокрые. Сидя на корточках, я от скуки стала рассматривать туалет. Изредка гремел гром. Но гроза явно уходила.
Вдруг в соседней половине стукнула дверь, там грузно заскрипели половицы, послышалось оттуда позвякивание накидываемого крючка. Половицы скрипнули еще раз и еще. И все затихло там. Я подумала о том, что тот, кто туда зашел, справит свою нужду и уйдет. Но время шло, а там была тишина. Я с любопытством смотрела на перегородку между отделениями и тут увидела в одной доске небольшое отверстие. При желании в него, наверное, можно было бы просунуть карандаш. По-прежнему сидя на корточках, я повернулась к перегородке лицом и припала левым глазом к этому отверстию. Все получилось так быстро, что это потом уже появилось ощущение стыда. Конечно, подсматривать – плохо. Но… я уже припала глазом к отверстию, обратно меня от него было не оттянуть.
Сначала там толком в полусумраке ничего не увидела. Но скоро различила что-то округлое и белое и догадалась что это чей-то голый зад. Чуть ниже увидела спущенные до колен брюки с висящей пряжкой. Повернув голову ниже, я сместила угол зрения и… обомлела от неожиданности. Мое сердце от волнения застучало сильнее, в ушах зашумело: между раздвинутых колен, под самым животом мужчины, висела приличных размеров штучка, похожая на увесистую сардельку. Она свисала из густых волос. За этой сарделькой, под самым низом, был виден какой-то кожный мешок с выпуклыми овалами внутри. Меня словно током ударило. До меня вмиг дошло, что вижу пипиську мужчины. Впрочем, там была даже не пиписька, а большой писище. Пипиську я видела у своего младшего брата, когда его купала мама. Она ни в какое сравнение не шла с этим висящим писищем. Все еще не веря в то, что мне так крупно повезло, что так близко и так откровенно вижу мужские половые органы, я жадно, ненасытно ела и ела взглядом половой член. Мне казалось, что дяденька сейчас поднимется с корточек, подтянет штаны, застегнет ремень и уйдет. Но время шло, а он не вставал. Присев на корточки еще ниже, сместив тем самым взгляд выше, я поняла, в чем дело: он читал вынутую из ящика для бумаг наполовину оборванную газету, положив ее себе на коленки.
Дождь все еще шелестел по крыше. Может быть, и по этой причине мужчина не торопился покидать туалет. В какой-то момент, продолжая читать газету, он опустил под правое колено правую руку и стал медленно ощупывать пальцами половой член, потом принялся легонько его потряхивать, покачивать, поглаживать… Это продолжалось примерно с минуту. Я заинтригованно следила за тем, что делают его пальцы с сарделькой. Потом ладонь сместилась к кожному отвислому мешку, и пальцы стали ощупывать его содержимое, ласкать. И тут мне показалось, что сарделька стала увеличиваться в размерах. Но такого по моим детским понятиям быть не могло! Я, когда мама купала братишку и отлучилась на минуту-другую, доверив его мне, тайком брала в ладонь его пипиську, но она в размерах не увеличивалась. Я это точно помнила. Значит, мне сейчас показалось?
Пальцы дяденьки продолжали ласкать содержимое того кожного мешка и теперь я совершенно четко уже видела как сарделька полового члена растет. От удивления я даже открыла рот и чуть не села голым задом на пол. Я не могла поверить в это чудо. Но половой член на виду у меня быстро увеличивался в размерах. Он становился все длиннее, толще и стал приподниматься выше, выше, выше…Это было просто восхитительное зрелище! «Вот это да!» - появилась у меня в голове. Невероятно! Очень скоро член был уже намного длиннее и толще прежней вялой сардельки. Дяденька на время оставил его в покое, вывел руку из под коленки, достал из кармана рубашки сигареты, стал закуривать. И пока он это делал, я ошалело смотрела на торчащий горизонтальной палкой половой член. Тот легонько слегка вздергивался всем своим стволом вверх, чуть опускался и через три-четыре секунды снова вздергивался. Прижавшись плотнее плечом к перегородке, я повернула глаз чуть вперед и теперь видела весь член – на конце его было под кожей нечто припухлое, там кожа немного была сдвинута уже, слегка виднелось что-то бледно-розовое.
Закурив, дяденька бросил погасшую обгоревшую спичку на пол, снова опустил правую руку под колено, взялся пальцами за ствол возбужденного члена и что-то сделал. Что именно, я не поняла, а лишь увидела, как вдруг неожиданно для меня на конце члена обнажилось что-то розовато-глянцевое в форме крупного набалдашника. Это было, как еще одно чудо там и я чуть не ойкнула от восхищения. Сквозь перегородку пробрался табачный дым, мне пришлось зажать нос, чтобы не чихнуть. Я решила все вытерпеть, но не выдать себя ничем: такое «кино» стоило того.
Погладив нежно несколько раз головку члена пальцами, дяденька обхватил его ладонью, сжал ее в кулак так, что ствол члена оказался внутри и, продолжая читать газету, стал медленно чуть-чуть смещать кулак по члену. Это было что-то фантастическое: около половины эрогированного члена осталась свободна от кулака. Я не могла поверить своим глазам. Ничего не понимая в происходящем, пожирала взглядом член. Кулак стал ходить по нему чуть быстрее и теперь уже по всей длине – до розоватой головки к волосатому лобку и обратно и снова к головке… Движения были ритмичные и не очень быстрые. Почему-то я подумала, что дяденька доит член. Это и правда было похоже на то как доят корову.
Время словно остановилось. Я уже ничего больше не замечала. Мое внимание было обращено лишь на половой член и скользящий по нему вперед-назад кулак. Толчки его были размеренными и беспрерывными. В такт им за членом раскачивался кожный мешок с округлыми овалами. В какой-то момент яйца стали подтягиваться в нем все выше и выше и потом ушли из мешка в самый пах, мешок сморщился и стал менее заметен. Кулак стал ходить быстрее, резче, сильнее и в следующий момент случилось вообще что-то совершенно непонятное для меня: из маленькой быстро раскрывшейся вертикальной щелочки на самом конце розоватого набалдашника сильным плевком на пол туалета, почти к самым дверям, вылетело что-то, похожее на жидкую сметану. Кулак зачастил по члену, и через секунду-другую из набалдашника таким же плевком вылетело еще раз. Кулак еще ходил по члену и из головки еще брызгало, но все слабее и слабее. Излив сперму, дяденька вывел руку из под коленки, сбросил изо рта на пол погасший окурок, стал сворачивать газету и совать ее обратно в ящик для бумаг. И пока он это делал, я видела, как быстро уменьшается член в размерах. Очень скоро он превратился в прежнюю вялую сардельку.
Дяденька поднялся с корточек, взялся за член правой ладонью, вытер с головки остатки спермы, сдвинул на нее крайнюю плоть, подтянул брюки, застегнул ремень и ушел из туалета. А я осталась сидеть на корточках, видя в соседней половине на полу нечто белое тут и там. Я ничего не понимала в происшедшем. Смешно сказать, но я действительно подумала тогда, что дяденька доил свой член и из него вытекла сметана. А почему бы и нет? У женщин есть груди и из них течет женское молоко. У мужчин грудей нет, но зато у них есть пиписька. Если ее хорошо подоить, мужское молоко превратится в сметану. Неужели там мужская сметана? Я решила это проверить.
Натянув мокрые еще трусики и платье, прихватив бидончик, я быстро перешла в соседнее отделение и заложила за собой крючок, присела на корточки. Излитая сперма была на полу в виде нескольких плевков. Самый большой – почти у двери. Потом еще и еще. Но уже поменьше. Подняв с пола обгоревшую спичку и перевернув целым концом, я обмакнула ее в сперму, подняла к носу и понюхала. Не помню точно, но, кажется, запаха я никакого не уловила. Тогда я обмакнула спичку в сперму сильнее и слизнула, снова обмакнула – слизнула, еще и еще раз. У этой сметаны был слегка кисловатый вкус. На сметану это по вкусу совсем было не похоже. На моих глазах сперма становилась все прозрачнее и прозрачнее и скоро превратилась в водичку…
Когда утром мы голышом валялись на диване, Лена в третий раз (первые два я отмазался, склонив её к обычному сексу) начала меня уговаривать поласкать язычком её киску. Убедившись, что прямым просьбам я не внемлю, она пошла на хитрость, легла на спину, развела в стороны великолепно длинные ноги, выставив на показ своё сокровище и начала сама себя ублажать пальчиками. Когда Лена начала постанывать, я уже с трудом мог безучастно смотреть на её спектакль, у меня все стояло. Но она ни в какую не подпускала меня к себе, её пальцы уже все блестели от влаги и всё сновали туда-сюда, туда-сюда…Наконец Ленка сказала - «Ладно, но только по-моему». Я был согласен почти на все.
Сначала Леночка продемонстрировала свою руку, почти вся кисть была мокрой и блестящей от смазки. Потом взяла со столика зеркальце и стала деловито, как помадой, красить губы этим блеском. Закончив, обсосала с пальцев остатки нектара, смачно причмокивая, и уставилась на меня вопросительным взглядом. Заметив, что я нахожусь в замешательстве, Ленка не стала ждать, пока я решу как отнестись к такому развитию событий, а притянула меня к себе и мы слились в страстном долгом поцелуе. Я впервые почувствовал «вкус» женщины, Её вкус! Он был необыкновенным, но точно возбуждающим, и похоже он мне понравился. Я крепко сжал Лену в объятиях и с тал обсасывать этот вкус с её губ, языка.
После поцелуя, Лена шепотом спросила - «Вкусно?». Я также шепотом ответил - «Да». На её лице появилась довольная улыбка. Ленка закусила нижнюю губу и, смотря на меня исподлобья, устремила руку к себе между ног и намочив пальцы ещё раз в своей щёлке, снова намазала свои губы блеском. «Ещё целоваться будем?» - и не дожидаясь ответа, снова засосала меня. Пока мы целовались, Лена уложила меня на спину, сама расположилась сверху. «Титя тоже хочет, чтоб её поцеловали» - проворковала Леночка, слазив пальчиками в писю, заляпала левую грудь своим соком и подставила мне для поцелуев. Я осторожно сжал губами сосочек, который тут же стал тверденьким и начал его посасывать. Потом, нежно целуя, облизал всю левую грудь, краем глаза узрев, что Лена готовит правую. «Теперь вторая титя…молодец…хороший мальчик, теперь животик, пупок, чуть ниже» - шептала Лена, проползая надо мной и подставляя моим губам титю, животик, пупок, чуть ниже. Вот надо мной оказался её бритый лобок. Она остановилась на пару секунд, но когда я припал губами к её холму Венеры, двинулась дальше, беспардонно усевшись прямо мне на лицо. Мои губы уткнулись в её влажное горячее лоно, от её аромата я чуть не сошел с ума…в сексе это наверно лучшие духи.
«Мой милый, наконец то я тебя поймала!» - ликовала Ленка, - «Давай, вылижи меня». С этими словами она взяв меня за волосы, плотнее прижала к своей пизде и начала елозить тазом, измазав своей влагой мне всё лицо. Наконец я приоткрыл рот и лизнул её распустившуюся розочку. Снова этот вкус, только более сильный и яркий. Я проник языком ей в самую глубину, туда где рождается этот дурманящий аромат. Моё возбуждение победило все комплексы и я с упоением начал вылизывать ее пиздёнку, стараясь проходить по всем складочкам, и когда добрался до небольшого набухшего бутончика, находящегося у самой вершины расщелины, Лена уже не могла спокойно сидеть на мне. Выгнувшись в спине, она стонала, шептала нежные слова, какой я замечательный и как ей хорошо и всё сильнее и сильнее сжимала мою голову бедрами. А источник между её бедрами заливал меня нектаром, мой язык уже хлюпал в ленкином влагалище и не имея возможности сплевывать излишки, я стал их буквально пить, продолжая вылизывать её дырочку. И когда из неё текло уже как из крана, Ленка перешла на крик, опустила мою голову и встала на локти. К этому моменту меня уже не надо было силой удерживать у этого чудесного источника, потому что чувствуя движение бёдер моей Леночки, слыша её сбившееся дыхание, стоны, я сам так завелся, что с удвоенным рвением лизал, сосал её щёлочу, глотал её сок, главное что бы моей девочке было хорошо. Ещё несколько погружений языка в её текущую щель, ещё несколько посасываний её клитора и Ленка готова. Её бёдра стали сжиматься в такт движений моего языка, она уже ничего не понимала. Для неё было важно только одно - чтоб мой язык не останавливался, а губы продолжали сосать, доводя её до неистовства. Я удерживал её за талию, чтобы не выпустить из губ её клитор, так как она начала извиваться на мне, как уж на сковородке. Это продолжалось около минуты, потом она затихла, секунд десять сидела неподвижно, постепенно восстанавливая дыхание, тогда я шлёпнул её по попе, и она ожила, уселась мне на живот.
На её лице сияла очаровательная улыбка, такой же счастливой она была, когда я сказал ей, что она самая-самая красивая и самая-самая любимая, и единственная моя девочка. «Я тебя что описала?»-засмеялась она и начала вытирать простынёй свой нектар с моего лица, потом склонилась и начала шептать на ушко как она меня любит, при этом она сползла пониже, и мой ствол упёрся ей в попку. Приподняв ёе, Лена сползла ещё чуть ниже. И оседлав меня в более традиционной позе, начала скачки одновременно двигая тазом вперёд – назад. И всё повторяется ещё раз с той лишь разницей, что во втором случае кончил и я.
- После пива у тебя сперма горькая, - сказала Ира Давыдова, утирая губы.
Я не ответил. Закрыв глаза, я слушал, как на лбу у меня медленно высыхает пот. Чтобы выдавить из себя эти две горьких капли, мне пришлось стараться минут двадцать. Стоял у меня на удивление плохо. Хотя, чего удивляться - полтора литра пива, два "косяка", и все это в два часа пополуночи, после бездарного нудного дня. Ни о какой дальнейшей ебле теперь не могло быть и речи. Ира думала иначе. Но это ее проблемы. Я твердо решил до утра ее не ебать.
- Я тебя выебу утром.
- Что?
- Утром.
- Утром ты подрочишь. У себя дома.
- Что?
- Вставай и уёбывай.
- Я пошутил. Только дай немного отдохнуть.
- Хорошие шутки.
- Пиво осталось?
- Да. Принести?
- Если не трудно.
Она встала и вышла на кухню. Все-таки, я продолжал надеяться, что обойдется без ебли. Но иногда, избежать ее труднее, чем добиться. И это был тот самый случай. Ира хотела ебаться. Она только что сосала у меня двадцать минут кряду. Я был у нее в гостях. И пил на ее деньги. Теперь она хотела ебаться. Я пытался решить, что же приемлемей, попытаться все-таки ее выебать, или встать, одеться и, добраться ночью до дома. Пешком. Оба варианта казались неприемлемыми. Организм не выдержал бы ни того, ни другого. Может, убить ее на хуй? Наверное, если я отдохну с полчасика, мне и удастся что-нибудь изобразить. Но кто мне эти полчасика даст? Ира так долго ждать не будет. Я это понял по ее глазам, когда она вернулась с пивом.
- Спасибо.
Она начала лизать мои соски, когда я делал только второй глоток. Она мяла мой болт, лизала яйца, засовывала свой язык мне в пупок, в рот, в уши. Я не выпускал из руки банку с пивом. Ира снова принялась сосать. Она сопела и чмокала. Может, пописать ей в рот? Сразу же отстанет. Глядя на ее прыгающий вверх-вниз затылок, у меня зарябило в глазах, и я подумал, что могу прикрыть их на несколько минут, пока она не видит. Так я и сделал.
Разбудила меня звонкая пощечина. Потом, много позже, я с ужасом думал, что она ведь могла от злости, и укусить меня за залупу. Безопаснее заснуть с сигаретой. Но обошлось ударом по морде.
Потом мы с полчаса болтали о разных пустяках - такт, элементарная вежливость и прочая хренотень. Я большей частью соглашался, кивая головой. Ведь я был у нее в гостях и пил на ее деньги, а за окном была ночь. Хотя уже и не такая плотная как в начале. Луна и звезды были на месте, но тьма была уже слегка разбавлена проседью недалекого утра. В ход пошло пиво оставленное на опохмел. Я прочитал какое-то стихотворение, - кажется, Твардовского, - и Ира долго смеялась. Потом я рассказал анекдот про открытие новой дороги в Абхазии, и она снова смеялась. Потом в ход пошел коньяк из подарочного набора, стоявшего в серванте. Потом Ира принесла из кладовки баян, и мы пели. Потом я танцевал под баян. Мы были оба голые. Ирины сиськи лежали поверх инструмента и смешно двигались вместе с мехами, или как там они называются. От коньяка и пива нам стало страшно весело. Потом Ире захотелось поссать из окна. Как я ни уговаривал ее поссать в унитаз, она и слушать ничего не хотела. Хохоча, она уселась на окно, свесив задницу во двор, а я держал ее за руки. Светало. Внизу была слышна деловитая дробь чьих-то ранних шагов. Лицо Иры стало сосредоточенным. Звук шагов резко оборвался. Между выщипанных бровей Иры обозначилась вертикальная складочка. Я ждал.
- Ну, ссы давай. Мне ведь трудно тебя держать.
- А ты не смотри на меня. Я так не могу.
Я закрыл глаза, и сквозь самодельный мрак почти сразу же услышал, как Иркина моча гремит по железным карнизам нижних квартир. Етитская сила, ну и грохот! Сквозь него я еле разбирал матюги летящие снизу. Все покрыл хриплый смех моей принцессы. Она легко спрыгнула с окна в комнату, и снова схватилась за баян. Несколько капель упали на пол, кое-что блестело на ляжках. Как слезы от смеха. Но мне было насрать. В ход пошел шоколадный ликер из бутылки в виде головы Ниффертити. Потом Иру немножко рвало. Она стояла раком над унитазом, и я в шутку предложил ей поблевать в окно. В ответ она попыталась меня лягнуть, но не попала. Я стоял сзади и добродушно смотрел на изящного синего дельфиньчика вытатуированного у Иры на правой булке. У него были длинные ресницы и он улыбался. Я тоже улыбался. Мне совсем расхотелось уходить. К тому же, у меня совсем неожиданно встал.
Напористое утреннее солнце ввалилось в комнату и грело мне правый бок, а я все долбил стоящую раком довольную, проблевавшуюся Иру. Она кряхтела и охала, упершись лбом в большую подушку. Веселый синий дельфин качался на легкой волне целлюлита. В дверь бесприрывно звонили. Не переставая пилить Иру Давыдову, я протянул руку к приемнику, и поймал станцию передающую рок. Звучала "FEELING HOT" в исполнении "WHITESNAKE".
Я сделал погромче.
Пролог.
В жизни встречаются разные чудесные случаи, и пока они происходят с другими ты, как правило, относишься к ним как к сказке или просто как к байкам рассказываемым друзьями за кружкой пива. Позвольте и мне рассказать свою историю, которая произошла со мной. Все здесь чистая правда… ну или почти все.
I.
Она пришла к нам на работу года три назад. В то время в министерство можно было попасть сразу после института, не пользовалось оно тогда никакой популярностью, слишком часто менялись министры, да и всем похоже, было наплевать вообще на его существование. Вот тогда и появилась Алинка. Алина, но не у кого не поворачивался язык ее назвать иначе чем Алинка, была стройная длинноногая девчонка, с каким то особенным шармом застенчивости. Иногда было достаточно какой-нибудь беззлобной шутки или просто откровенного взгляда на ее красивые ноги как она вспыхивала румянцем, опускала глаза и пробегала мимо. Видимо, за свою способность так изящно краснеть она, и получила свое прозвище “Аленький цветочек”.
К Аленькому цветочку не прилипала ни какая грязь, ни сплетни которыми особенно славился второй этаж, ни приставания штатных ловеласов с четвертого, ни особая благосклонность кого-либо из вождей с третьего “генеральского” этажа. А поскольку я был начальником практически полностью женского отдела, то вольно или невольно был в курсе всех министерских сплетен. И ни одна из них не касалась в серьезной мере Аленького цветочка. И я, как наверно и вся мужская половина министерства, любовался ей, когда предоставлялась такая возможность и в тайне вздыхал, что будь я лет на 15 помоложе то ей богу приударил бы за ней. Иногда, встречаясь в коридоре, мы обменивались парой дежурных фраз, а когда я задерживал свой взгляд на ней немного более того, чем было необходимо для простой встречи, она не отводила глаза в сторону и дарила очаровательную улыбку, впрочем, изредка не забывая покраснеть. И я благодарил судьбу, что свела нас работать на одном этаже. Казалось, так могло продолжаться до бесконечности… нечаянный взгляд, ответная улыбка и легкий румянец смущения и в результате хорошее настроение и даже легкая эйфория не сбывающихся надежд… Но все проходит, и как правило, быстрее чем этого ожидаешь. Алинка вышла замуж. От такого известия наверно не только я тяжко вздохнул, и произойди это одновременно со всеми тайными воздыхателями, то наверняка возникший сквозняк стал бы причиной ни одного насморка.
Как-то получилось, что полгода после ее свадьбы мы реже встречались в коридоре, то ли я не искал нечаянных встреч, то ли действительно судьба нас разводила порознь… Со стороны брак ее выглядел практически идеальным – молодой преуспевающий бизнесмен, а у Алинки взгляд не потух значит, не крутит он шашни на стороне, обычно за полгода проходит влюбленность в молодую жену, особенно у молодых преуспевающих; ни каких признаков беременности, а именно это была первая версия причины ее замужества в сплетнях принесенных со второго этажа, значит, не завлекала она его в свои сети таким старым и проверенным способом. Внешне все оставалось по-прежнему, только еще немного дольше задерживались наши взгляды и казалось, что в ее улыбке появилось, что-то слегка подтрунивающее – “Ну, что съел?!”. А меня как будто бес тыкал под ребро, так и хотелось сказать – “Съел бы я тебя, да с каким удовольствием! Взаимным удовольствием!”. Не знаю, что она читала в такой момент в моих глазах, безысходную тоску и слабо прикрытую похоть или еще что-то, но виду она не подавала…
Наконец я набрался смелости предложить Аленькому цветочку немного углубить наши неформальные взаимоотношения. На традиционной вечеринке в министерстве, посвященной 8 марта, когда столы накрывают по отделам, а на танцы собираются в холле третьего этажа, я, улизнув от дежурных попыток совратить меня наиболее активными подчиненными дамами из своего отдела, решил выразить свое отношение к Аленькому цветочку во время танца. Найти возможность пригласить ее на танец оказалось неожиданно не сложно. И я ободренный такой удачей, сделал ей галантный комплимент, по крайней мере, мне хотелось, что бы он таким выглядел, по поводу ее очаровательной улыбки. А по поводу этого повода пригласил ее зайти ко мне в кабинет на бокал шампанского. Танец кончился и нам только оставалось проследовать по названному мной маршруту… И тут Аленький цветочек очаровательно мне улыбнулась… “и когда от вожделенья уже кружилась голова, откуда-то с небес или поближе раздались горькие слова”:
- Не стоит путать улыбку в коридоре с моим заходом в твой кабинет. Я ведь все-таки замужем… должен это сам понимать!
Я все тут же и понял. Вот так от легкого дуновения слов слетевших с ее губ разрушился мой замок счастья построенный на песке несбывшихся надежд. Мне эта мысль показалась достаточно красивой и печальной, что бы далее не обременять Алинку своим присутствием, что в свою очередь послужило веским аргументом, для соответствующей порции водки, благо она еще оставалась в отделе на столах.
Последующие две недели я как прилежный мазохист измывался над собой, попеременно обзывая себя то самовлюбленным идиотом, то старым лопухом позарившимся на молодой и нежный цветочек. И в наказание себе, а заодно и всему отделу, не сумевшему удержать меня от столь опрометчивого шага, я взялся за тему, записанную нам в план работ на первый квартал. И взялся с таким рвением, как будто хотел ее в этом же квартале и завершить, хотя до этого всеми правдами и неправдами я оттягивал начало данной работы, и возможно мне бы удалось так и протянуть до конца года, а там как говориться – “либо шах…, либо ишак..”. Так вот в рамках данной темы должна была быть внедрена в нашем министерстве новая почтовая компьютерная система, позволяющая заодно и общаться любым сотрудникам в интерактивном режиме.
Не прошло и трех дней, после начала опытной эксплуатации почтовой системы, как я получаю послание от Аленького цветочка – “Добрый день!”.
Мне такую охапку соли! И прямо на мою кровоточащую рану! “Добрый день!” – и это после ее слов, когда мне каждый день не мил, не говоря о ночах, когда приходится исполнять свой супружеский долг…Короче не подавая вида, я тоже ей пожелал доброго дня и пригласил ее к себе в кабинет, что бы настроить режим интерактивного общения. В этот раз отказа не было!
И вот этот день настал, Аленький цветочек перешагнула порог моего кабинета! Но мои мазохистские упражнения не прошли даром, и я не ожидал от этой встречи ни чего большего, чем было предусмотрено ее официальной темой. Я пригласил ее к столу. Пододвигая ей стул, я произнес невнятное извинение за свои слова, сказанные накануне 8 марта, и как бы подкрепляя сказанное слегка ее поцеловал в щеку. Она обернулась ко мне и, улыбаясь, погрозила пальчиком. Наши глаза встретились. Напротив меня сияло два озорных огонька, и вдруг… что-то с нами случилось. Огоньки, вспыхнув, остановились, глаза стали шире и глубже, стали совсем бездонными и я готов был в них утонуть. Но вместо этого мы впились друг в друга в долгом и страстном поцелуе! Это был поцелуй не молодой и застенчивой девушки, ее язык рвался в меня и ласкал меня! Это был поцелуй не жрицы любви, он был также изощрен, но не профессионально отточен, а полон истинной страсти!
Она оторвалась от меня.
-Что я делаю.. – слетело с ее губ, и она тут же впилась в меня с новой силой. Я ответил тем же. Мы прижались друг к другу так, как будто хотели, что бы наши тела слились…
Это безумство продолжалось, может пару минут, а может десять. Она вырвалась из моих объятий и убежала. А я продолжал стоять как…, как… Я даже не мог подобрать подходящее сравнение. Постепенно оторопь с меня спала, я кинулся к компьютеру и написал, что хочу ее видеть, немедленно видеть, прямо сейчас! Но она не отзывалась, звонить ей я не решился…
На следующий день мы начали переписываться, так как будто накануне ничего не произошло. И я опять ее позвал к себе…
-Ты будешь приставать, - последовал безапелляционный ответ.
-Нет, конечно, нет, я буду паинькой!
-Не верю!
-Не веришь, так хоть проверь!
-Не хочу проверять!
-Тогда просто загляни без всяких проверок, я очень хочу тебя увидеть, - я терял уже всякую надежду увидеть ее у себя.
-Ладно, иду…
Она зашла ко мне и прикрыла за собой дверь. Замок я уже поставил на защелку, теперь никто нам не помешал бы своим неожиданным посещением. Замок щелкнул, Аленький цветочек вздрогнула и покраснела.
-Не надо, не подходи ко мне, - сказала она, по-прежнему стоя у двери.
Я не говоря, ни слова подошел и обнял ее за голову, привлекая к себе и нежно целуя. Ее губы послушно отозвались, раскрываясь и впуская меня. Не прекращая целоваться, я с трудом ее оторвал от двери, подвел к ближайшему стулу и посадил к себе на колени.
Изредка отрываясь от меня, она немного отстранялась и, глядя широко раскрытыми глазами, шептала:
-Не надо, не надо….
Но стоило ее чуть привлечь к себе, как глаза закрывались, она прижималась ко мне, и ее язык начинал безумствовать! Мы провалились в другой мир, в другое измерение. Все что, было, вокруг потеряло свое значение. Мои руки лихорадочно пытались расстегнуть блузку…
-Не надо, не надо…., - срывался скорый шепот с ее губ, и слабые попытки помешать мне ее раздевать, только еще больше меня раззадоривали.
Я пересадил Алинку у себя на коленях по другому, она села навстречу мне, раздвинув ноги, невольно деля движения, как будто мы были уже полностью голыми. Мы продолжали ласкать друг друга, Я покрывал поцелуями ее лицо и шею. Наши губы уже распухли от неистовых поцелуев. Я наконец снял с нее блузку и впился в ее грудь, целуя, лаская языком и покусывая сосок. Мои руки сами скользнули вниз в попытке хоть немного спустить трусики…
-Нет! Нет, - резко сказала Аленький цветочек и отстранилась от меня.
Я никак не ожидал такого спокойного и трезвого голоса, я не мог все еще вернуться к действительности…
-Нет! Не надо.., - ее голос не изменился…
Я медленно убрал руки. Мы наверно целую минуту смотрели друг другу в глаза, и казалось, что в любой момент все прекратится, и замок моей мечты рухнет в этот раз окончательно и без всякого права на реставрацию. Но мы смотрели друг другу в глаза, и опять что-то с нами происходило, и снова, уже пухлыми и разгоряченными губами мы слились в долгом и нежном поцелуе. Уже не было неистовства первых мгновений, уже мы не сплетались языками в бешеном танце ласк, а просто нежно целовали друг друга, как будто пили молодое вино. Мы встали. Мои руки опять потянулись к трусикам, хотя моя душа трепетала боясь опять услышать –Нет! Но Аленький цветочек сама стала снимать с меня рубашку. Я спускал ее трусики и колготки все ниже, а ее руки уже боролись с моим ремнем на брюках. Я помог ей справиться со столь неожиданным противником. И стал целовать ее тело, опускаясь, все ниже, от шеи к плечам, потом одна грудь… другая…, еще ниже… животик, а руки в это время совсем снимали с нее белье. Она помогла освободить свои ноги от этого легкого плена. В своих ласках я подобрался к ее лобку…
-Нет! Не надо… - на этот раз шепот хоть и был настойчив, но за ним не стояло предложения все прекратить. Она подняла меня…
-Я сама хочу…
И Аленький цветочек пошла поцелуями по моему телу тем же путем, что и я проделал минуту назад на ее теле, но в конце пути она не остановилась и ее нежные губы коснулись моего напрягшегося члена. От неожиданности столь откровенной ласки я покраснел. Аленький цветочек это истолковала, видимо по-своему:
-Я сделала тебе больно?!
Я еще пуще стал заливаться краской. Она вынула член изо рта и стала ласкать языком мои яички, тут мне стало совсем не до моего внешнего вида. Мое тело била нервная дрожь, я схватился за край стола … Ее язычок ласкал мой член, он поднимался от яичек вверх к головке, несколько сильных движений им и член, обхваченный нежными губами, погружался в рот. Он уходил куда-то в глубь…и легкие сосущие движения… Я был в экстазе! Такая сладостная пытка могла быть бесконечна… Но увы… Аленький цветочек видимо устала, она поднялась и прильнула губами к моим губам и казалось не могла шевельнуться. Я посадил ее на край стола и хотел, лаская язычком, заставить пройти такую же пытку! Но ее рука нежно и настойчиво притягивала мой член к своей киске. Головка раздвинула ее нежные и трепетные губки и ее плоть готова была поглотить мой член полностью. Я не торопился это свершить! Нежно проведя им по клитору, я ввел одну только головку, и тут же убрал его, как бы дразня. Я повторил так раза три-четыре, а Аленький цветочек казалось уже готова была вспорхнуть со стола вдогонку за дразнящим членом. И я вошел в нее! Сладостный стон сорвался с полуоткрытых губ:
-Милый…
Я уже с год встречался с моей девушкой Ирой, пока не произошёл этот случай, вызвавший во мне море эмоций. И отрицательных, и положительных, когда успокоился. Но как говорится - сам захотел... Пока Ира была одна (без меня, по крайней мере), она нечасто встречалась с её соседом по подъезду, как говорится, только для секса. Даже не столько она его хотела, сколько, как я, узнав позже её "слабость" к этому делу, просто поддавалась его напорам. В процессе секса с ней у нас всё чаще рождались мечты о чём-то экстремальном, меня жуто заводило чувство ревности, когда во время секса с ней я просил её рассказать как это было у неё раньше с другим, и, представляя себе, что он с ней ЭТО делал, у меня наступало полусумасшедшее состояние, отчего секс всё более и более становился бурным. Но, как бывает, после оргазма мечты и смелость ослабевают, и вспоминались эти "интересные" моменты разве что в процессе следующих наших постельных игр... Но вот однажды она мне сказала вечером, что её целый день вдруг вызванивал тот же её "бывший", сосед Саша. Она с ним поговорила, он настоял на встрече, мол, нужно поговорить. Вечером он пришёл немного выпивший, и никак не мог сообразить, что время ушло, она уже с другим и т.д. И всё пытался её поцеловать. Я был вне себя от его поведения, хотел сразу с ним встретиться "поговорить", но Ира меня меня успокоила, мол, ничего же не было, мы страстно целовались, и всё плавно перешло в любимый мною "массажик", по нашему именно так назывался процесс минетика. И вот впервые, будучи очень возбужденным, я спросил у неё, делала ли она что-либо подобное ЕМУ раньше. Отвлекшись от занятия, которое она очень любит, она просто сказала, что конечно, чаще всего она ему делала минет, когда не было места для нормального секса, на улице, в подъезде, просто на лавочке поздно вечером, иногда он просто приходил к ней в гости и просто в ванной, не смотря на то, что её родители были дома...
Всё, я просто улетел. Но как это ревностно слышать... И началось... Что бы мы не делали с ней в постели - я сразу представлял ЕЁ с НИМ... Но и секс между нами заметно горячее стал. И вот настал мой День Рождения. На работе меня поздравляют, к вечеру на фирме будет стол, подарки... В обед приходит ко мне на работу моё милое создание и говорит что ей ещё раз позвонил Саша и очень сильно уговаривал прийти вечером к нему на работу - он дежурил в этот вечер на работе сам. Мол, просто поговорить и ничего более. Можете себе представить, что значит "ничего более" наедине с бывшим любовником в пустой телестудии... Оппа. Настроение из просто эйферично-праздничного превратилось в учащённо-сердцебиительное. Я не помню как, не помню что, может, потому как я сам уже выпил шампанское, но я просто стал её уговаривать пойти к нему с ним поговорить. И как же я её захотел в тот момент... А может, и потому смел был, что знал что у неё в этот день месячные, и ничего не будет... В общем, я её уговорил. И что это дико возбуждает, и что я не буду ревновать, и что люблю её до конца жизни, и что "не виноватая она будет". И видел, что она уже и сама возбуждена пикантностью ситуации, и переживает. Ладно, просто пойду просто поговорить...
С её слов, очень волновалась, пока шла к нему на работу выпила бутылки три слабоалкоголки (а ей всегда с головой этого хватало), пришла. Открыл двери парень-охранник (надо же - Сашка не сам на работе), прошла вглубь. Встретились. Сидели общались. У него уже был ящичек пива... Общались и пиво пили. Часа три так вот общались, пока не дообщались до интересных тем обсуждения, как друзья старые, пока не пересели на диванчик вместе, пока не стал он её целовать, пока не стала она ему тщетно отказывать, что они друзья, затем просто поцелуй, на память, как раньше, пока не оказалась рука его на её бедре, шелест колготок, короткая юбочка, нет не нужно, мне нельзя, нельзя ещё и из-за месячных... Ну ладно, но учти, в последний раз, больше не будет, ещё пивка и... Кайфуй, мальчик.
Усаживает его на стол, джинсы вниз, плавки вниз, облизнулась и его достоинство, как раньше, погрузилось в её ротике. Он застонал, стал ей говорить какаяона хорошая, милая, красивая, сексуальная. Затем, "в процессе" стянул с неё блузку, лифчик, стал, дотягиваясь, гладить и ласкать её грудь. Затем как-то неожиданно и быстро в коридоре раздался голос охранника "Саш, ты здесь, всё в порядке?", распахнулась дверь и Ира боковым зрением, с членом во рту, с голой грудью обнаружила улыбнувшегося охранника, сказавшего "ах, вы заняты, извините"... И чуть не подавилась, пулей закрыла дверь, хлебнула пива и продолжила процесс. У парня давно наверное не было секса, под мастерскими стараниями Иры он долго не мог кончить. Но всё увенчалось успехом, кончал бурно, прямо в ротик. Облизнувшись, Ира пошла одеться, он её догнал, обнял, и рассказал долго о том, как ему хорошо, рассказал нежно, руками поглаживая всю девушку, покусывая ушко. "Жаль что тебе нельзя большего. Или может как-то можно?". "А Валерка-охранник наверное сейчас лопнет от возбуждения. Может, поможем ему?". Ира ответила только "Сам помоги". И распрощавшись, расцеловавшись, пошла домой. Дома я её уже ждал.
Пришла необычная, посвежевшая, пьяненькая и без помады. И всё мне рассказала... Я тогда ещё много ночей спокойно уснуть не мог, и ревностно, и возбуждающе, и больно и сладко...
Такой была её первая "легальная" измена с моего согласия.