А какая у нее задница! Когда нарочно мимо проходит, покачивая ягодицами, сразу всю математику перезабудешь. Сейчас она сидит на второй парте, у окна. Черт, как же красиво ее весеннее солнце освещает! Я так кажись, скоро поэтом стану. Я на третьей парте в ряду по центру, до нее рукой дотянуться можно! Аня, как же ты меня волнуешь! Черт, контрольная же идет. Объем шара равен... А груди у нее, кажется, сейчас из топика вывалятся. Как ей этот топик идет. Сегодня она вообще классно выглядит. Кудрявые карие волосы спадают до плеч, по бокам заплетены в косички с разными ленточками и бантиками. Светлый топик еле вмещает груди. Коснуться бы их... хоть разок. Такие мягкие, зовущие. Наверно. На ее ногах джинсы, безумно здорово обтягивают ее стройные бедра, попку и икры. В пупке блестит колечко. Не люблю вообще все эти украшения, но хотел бы я быть вместо этого колечка там. Рядом с ее киской.
Блин, пи эр умножить на вэ. Этот хмырь, что сидит рядом, мне калькулятор отдаст когда-нибудь? На правом плече у нее черная татуировка - переплетение разных завитушек и полосок. Говорят, она еще две татуировки сделала - на груди и в паху: Розочку, говорят, ей нарисовали. Не, это вряд ли. Зачем ей такие груди еще украшать - они и так у не супер. Как она здорово села - облокотилась на левый локоть, так что я вижу вырез топика. На ней сегодня нет лифчика. Ткань, прикрывающая эту красоту тонкая, я соски ее через топик вижу. Напряглись... Не от математики же? Ну давай, спроси у меня что-нибудь. Я тебе хоть всю контрольную эту решу, только за то, что ты надо мною склонишься. Или дашь себя погладить. По этим обтянутым джинсой полушариям ягодиц.
Да, все уже решил, Иван Иванович. Вот, сдаю. Как всегда, раньше всех в классе. Этот тормоз, что рядом со мной сидит, еще только две задачи из пяти решил, и еще одну с ошибкой. У него там формула не правильно, я сразу заметил. Ладно, пусть помучается, не буду ему ничего подсказывать. Лучше повернусь опять к окну.
Она что-то пишет со шпаргалки. Шпаргалку она положила между ног и придерживает левой рукой. Со стороны кажется, что она нежно ласкает себя между разведенными бедрами. Все написала. Встала из-за парты. Положив лист на учительский стол, сладко потянулась, нарочно, перед всем классом, так что качнулись ее большие груди и чуть задрался топик. Шаг назад, достала из сумочки пачку, зажигалку, махнула подружке: "Настюх, пойдем покурим". Голос у нее чуть хрипловатый и всегда томный, словно она всегда в экстазе от своих слов. Нарочно же бедрами при ходьбе покачивает! Хвалится и джинсами за сто долларов, и подтянутостью попки. Анечка, Анечка.
Подружка ее, кстати, тоже ничего. Особенно после того, как в салоне ей сделали аккуратную короткую прическу, подобрали кофточку и украшения, чтоб подходили и к смуглой коже, и к черным волосам, и к маленьким грудям. У Анечки груди намного больше. И лучше.
Вот Машка тоже контрольную сдала. Всю у Антона списала, я знаю. Он тоже в математике рубит, не так как я, у него геометрического мышления нет, но все же. Везет ему. Он уже месяц Машке контрольные пишет, а она с ним спит. Сегодня утром они вместе у метро презервативы покупали, а смеялись при этом, будто что смешного в них нашли. Прямо на первом уроке Машка передала одну пачку "Лайфстайла" Анечке, подмигнув ей при этом. А она засмеялась. Тоже.
На третьем ряду на последних партах вдруг слышен пронзительный писк и приглушенных смех. Ага, Таньке, пришедшей сегодня в новой красной кофточке, сидящие сзади парни расстегнули сквозь кофту застежки лифчика. Весело. Как она отреагирует? Да никак, только наиграно возмутится. Она такие шутки этим парням прощает. Но спит не с ними, я видел ее другой встречал... Повезло им, что Иван Иванович в другую сторону смотрит.
На биологию народу пришло раза в два меньше, чем было на математике. Они что, не понимают, что если наш биолог обидится, то не поставит даже четверки в году? А биология в аттестат идет? Или им сейчас сексом заниматься важнее, чем потом в институт поступить? Аня, кстати, тоже не появилась.
Вот и этот урок кончился. Сейчас физика этажом выше. Мне по физике точно пять в четверти поставят, а зато можно поподсказывать нашим девчонкам.
Физик что-то задерживается. Мне, например, совсем не интересно стоять в коридоре с моими слабоумными одноклассничками. Ого! Анна вернулась! Неужели решила сходить на физику? Какая удача, надо будет сесть рядом с нею и помочь задачку решить... А там посмотрим, еще может что случится...
Она подошла ко мне! Господи, я ей в топик заглянуть могу! Какие же у нее груди красивые! Не может быть. Ее рука меня обняла за талию! Надо ей в глаза посмотреть, что ли. А то нехорошо получается. Как я об этом мечтал. Наши глаза рядом. От нее пахнет табаком, пивом и косметикой. Ее темные глаза блестят от выпитого. Она ко мне бедрами прижалась. Надо ее обнять, я видел, за талию, вот так обнимают: Но не бросать же портфель на пол?! Вторая ее рука ложится мне на плечо, она прижимает меня к стене и сама приникает ко мне. "Эй, отличник! Хочешь? Пошли ко мне домой любиться?" К ней? Она меня сама зовет, вот это да! Но... я же работаю сегодня вечером... Аня, ты пойми, я тебя не могу проводить, так уж получается. Она хрипло смеется. Запрокидывает голову, ее волосы струятся по плечам, груди качнулись в такт смеху, она все еще прижимается ко мне бедрами. Она меня любит, она же сама сказала. Я обнял ее за талию.
А эти, вокруг, почему смеются? Даже хохочут, Димка сползает по стене от хохота, Настька тоже веселится во всю. Нет, это они просто мне завидуют. Потому что Аня сама подошла ко мне! "Ты что, обнимать не умеешь?" Ее рука перетащила мою ладонь с талии ниже. Под онемевшими пальцами - ее попка, такая красивая, такая нежная, я ее чувствую даже сквозь толстую джинсу. Ну почему пальцы онемели, надо хоть погладить эту красоту... "Ну если не можешь домой, давай прям здесь! А то что ты на меня все смотришь, так и онанистом стать можно!" Она, смеясь, сама сжала рукой мою ягодицу! Вот это да! Но не при всех же! Он смотрят, потом еще ржать будут всю четверть!
Аня потащила меня в туалет. Я ели успел захлопнуть за нами дверь. Вот мы с ней одни: Она все больше пьянела, толкнула меня к стенке, а сама встала напротив. Подняла руки, словно в танце, затрясла плечами, так что груди качнулись под топиком, дернулась всем телом. Потом резко задрала топик вверх. Ее соски оказались чуть темнее и больше, чем я всегда представлял. Я их всего миг видел, эти ее полные, налитые груди, а показалось - вечность!
Ткань снова скрыла полушария ее грудей, когда она отпустила края топика и облокотилась о стену, к которой я прижимался. Получалось, что она прижимает меня к стене. Запах пива и вина стал еще сильнее. "Ну, сто, ты мужик или нет? Давай?" Она почти упала на меня, пытаясь поцеловать и одной рукой искала ремень моих джинсов. Я даже не знаю, что делать дальше. Я же совсем не так себе это представлял... И не в таком месте. Господи! Уже физика началась! Если же на урок опоздать, физик мне потом может пять в четверти не поставить! Нет, Аня, ты не понимаешь, мне же медаль не дадут!..
Я выскользнул из-под руки красотки и побежал по коридору к закрывающейся двери кабинета физики. Аня хрипло смеялась мне в спину, да ну и пусть. Уф, успел! Так, все первые парты заняты. А, вот место рядом с Катей есть. Она кстати в физике ничего не смыслит, хуже всех в классе. А вот фигура у нее очень даже ничего... И груди красивые. Надо будет потом еще посмотреть...
Краткое содержание предыдущей сказки:
Могущественный ближневосточный маг решил превратить Новогоднюю Ночь Светланы в сказку. Причина, по которой он это сделал до сих пор остаётся загадкой. Впорчем одна древняя легенда утверждает, что тайна эта хранится за семью паролями где-то в затеряных архивах ICQ. Для выполнения своей цели магом был нанят добрый, расторопный, но слегка нечистый на руку Фей. Нужно отметить, что Фей, воспользовавшись неограниченной волшебной поддержкой со стороны Мага, с честью справился с заданием доставления Светлане простого женского счастья. Однако, выполняя задание, Фей, по неосторожности воспользовшись магическим ресурсом, вовлёкши в свою затею известные исторические, мифические и голливудские персонажи, и вызвав тем самым возмущения между сопредельными эпохами и пространствами, до сих пор продолжающими будоражить наше глобальное королевство, о чём, кстати, можно подробно узнать из ежедневных газет. Удастся ли Магу успокоить разгулявшуюся стихию, а Светлане добиться продления, полагающегося ей женского счастья возможно нам удастся узнать из новой сказки.
....................................................
Света наконец вспомнила все подробности новогодней ночи. Она с особой нежностью посмотрела на Крыса и решительно направила свои шаги в сторону Фея. Фей, тем временем вытянув на мизере два туза из прикупа пребывал в полностью растроенных чуствах.
- Фей, - нежным голосом произнесла Светлана, - 1-го января сказки не заканчиваются...
- Богиня, - несчастным голосом произнёс Фей, глядя на на свои карты, - я в принципе не против продолжения мероприятия, но не могу, контракт-с понимаете. Согласно условию договора, кредитование было полностью прекращено в тот момент, когда господин Крыс вторично испытал, как бы это по-мягче сказать - неописуемый восторг, не без Вашего, извиняюсь, Богиня, участия. К тому же все эти исторические, мифические и прочие персонажи уже возвращены к своему исходному состоянию. Даже Ди Каприо был избавлен от своего хвоста хирургическим путем, впрочем шрам на этом месте у него останется ешё надолго. - Хихикнул под конец Фей.
Его взгляд соскользнув с навевающего тоску прикупа, зацепился за Светыну ногу и заскользил по ней вврех. Там высоко, где стройные ноги Светланы сходились воедино, крылась какая-то тайна, неумолимо влекущая Фея.
Уловив это своим чутким женским сердцем, Света слегка отвела ногу в сторону, а затем вернула её на место, дав понять Фею, что любая тайна может быть раскрыта, но не для каждого. После чего, она, став перед Феем на колени, приблизила к нему своё лицо. Фей сам ростом был не велик, сантиметров 15-20, и вид умоляющих Светыных глаз приблизившихся к его лицу производил на него сильное впечатление. К тому же он был добр, и к тому же Света хранила важную для него тайну. Мурзик, Шарик и Крыс тем временем скромно отвели свои взгляды в сторону. Она посадила Фея на руку и унесла в комнату, удерживая Фея на высоте своей груди, дразня чувсвительное создание ароматом кожи, видом скрывающихся под халатом грудей и проступающих через ткань сосков.
- Богиня. - Взмолился Фей. - Ваши аргументы столь убедительны а стремления столь прекрасны, что я просто не могу Вам отказать. Однако, понимаете, согласно заведённой в наших волшебных кругах традиции, отменить заклинание можно только совершив действие, обратное тому, что было использовано для изначального заклинания. Поясню подробней. Поскольку окончание волшебной ночи произошло в результате получения Вашим другом двух, извиняюсь, оргазмов, то отменить это можно никак не иначе, как провести Вас через такое же самое испытание.
При этих словах лукавая улыбка заиграла на устах не менее лукавого Фея.
- Вы так полагаете? - С недоверием в голосе произнесла Светлана. Если это так то я готова на любые испытания. Лишь бы не было очень больно. - С покорностью в голосе добавила она.
- Больно не будет. Скорее даже наоборот. - С оживлением в голосе засуетился Фей. Если не возражаете, то мы сразу и приступим. Вот так, пожалуйста, устраивайтесь поудобней на кровати. Ножки, извиняюсь, слегка... Да-да, именно так. Ваш халатик... Не стоит беспокоиться, Ваш халатик я беру на себя. А Вы, расслабьтесь и думайте о чём-нибудь приятном. Да, кстати, забыл предупредить, согласно господствующей научной теории, процесс отмены заклинания может забросить Вас в совсем непредсказуемую точку пространства и времени... Ну что Богиня, Вы ещё не передумали? Тогда поехали...
- Он же такой маленький, как ему это удаётся, думала Света, впившись ногтями в подушку.
Нужно признать, что в мире, где всё относительно, отностельны также и свойства отдельных людей и предметов. Так маленький человек может обладать большим достоинством, в то время как большие люди могут быть лишены всякого достоинства в принципе. Что же можно говорить о феях. Эти существа просто являются эталоном непостоянства. Вовремя выпячивать достоинства и скрывать недостатки должен в совершенстве уметь всякий уважающий себя Фей. В былые времена, как известно, у феев просто не было отбоя от заказов. Любая знатная дама считала своей обязанностью периодически принимать у себя известных феев. Однако со временем, особенно с изобретением хитроумных фее-заменяющих устройств, именуемых в народе вибростимуляторами, предлагающих свои услуги по искусственно заниженым ценам, изначальное ремесло феев стало приходить в упадок.
Нужно ли напоминать лишний раз о том, что чувствовала Светлана, испытывая на себе древнее искусство несомненно одного из наиболее искустных феев. Сладкая нега сменилась пронизывающими всё тело судорогами. Затем Фей умелой рукой, или что у него там, позволил ей опуститься на землю, дав отдохнуть, расслабиться и наконец отправил в случайно оказавшуюся в сопредельном пространстве сказку.
- Как же я вернусь обратно. - Только и успела крикнуть она, подхвачиваемая невидимым водоворотом.
- Я буду искать вас, Богиня, - только и донёсся до неё затухающий голос Фея сквозь исривляющеся пространство.
Опомнившись, она обнаружила себя сидящей в одиночестве на золотистом песке на берегу озера. Свете стало немного не по себе, кто его знает сколь долго ей доведётся здесь быть, да и какие сказочные персонажи обитают в этом дремучем, окружающим озеро, лесу. Но солнце пригревало так сладко, а озеро было столь прозрачно и спокойно, что со временем она успокоилась и решила - будь что будет. И тут она заметила что-то странное. Эти следы на песке. Это явно не её следы. Но самым удивительным было то, что следов становилось всё больше и больше, как-будто кто-то невидимый, шёл по песку, и шёл он по направлению к ней. Света замерла от страха и какого-то оцепенения. Следы остановились в полуметре от неё. Ей казалалось, что она слышит звуки чьего-то дыхания. Невидимая рука заскользила по её волосам, шее, плечу, распахнула её халат и коснулась груди. Света со смешанным чувством страха и вожделения смотрела она на то, как под невидимыми пальцами прогибается кожа её груди. Она чувствовала все прикосновения, как сжимается и ласкается её грудь. Видела как она сжимается и ласкается, но не видела чем. Вдруг её сосок ощутил на себе жаркое дыхание. Как будто невидимый рот стал его дразнить и посасывать. Света завороженно смотрела, как сосок этот вытягивается от посасывания и поддаётся от прикосновения к нему невидимых языка и зубов. Она застонала от этого нового необычного чувства. Её рука упёрлась в невидимую преграду. Это была без сомнения мужская грудь хоть и невидимая но вполне осязаемая. Света повела руку вниз со страхом ожидая обнаружить там нечто неожиданное. Но то, что она обнаружила, было вполне ожидаемо. Удивляли скорее всего размеры того, что она обнаружила. И всё это доставляло ей неописуемую радость...
Они лежали, сидели, стояли в воде. Свете доставляло особое удовольствие видеть собственное отражение, то как её тело изгибается, местами сжимается а местами и раздвигается под действиями её невидимого любовника.
Фей сидел на песке и с грустью поглядывал на часы.
- Я конечно никуда не тороплюсь, но с другой стороны должно же это когда-нибудь кончиться. - Успокаивал себя он, стараясь не глядеть в сторону озера, где, судя по всему, заканчиваться ничего не собиралось.
Я представила, что мы с тобой увиделись первый раз после нашего виртуального знакомства и ты безумно мне понравился. Мы гуляли по улицам, а я рассматривала тебя и думала, а интересно, каков он...Ты говорил что-то приятное и шутил, стараясь произвести максимально позитивное впечатление... мы сидели в каком-то уютном кафе и я снова и снова рассматривала тебя и думала - черт! Как он хорош... и непонятно - чего ждать! А ты все говорил и говорил мне что-то рассказывал о работе, о своей жизни и о друзьях и о своей девушке, а я только думала о том как, ну как мучительно я хочу... Я смотрела как ты двигаешься, как блестят твои глаза как играют твои мускулы под одеждой и мысли мои уносились далеко от тех улиц по которым мы бродили и от тех разговоров которые мы вели. Дело уже к вечеру и мы порядком устали... и начал накрапывать дождь... Мы к тому времени добрались до Александровского сада.
Ты предлагаешь мне пойти куда-нибудь и укрыться от дождя, я не хочу, мы начинаем спорить. Tы говоришь, что будет лучше, если я все-таки не простужусь после первого же свидания. А там, в саду, есть фонтан. Он совсем новый и не то чтобы он мне нравился, но он там есть. Я больше не могу думать о чем другом, кроме как о том, как сильно я хочу тебя.... Дождь усиливается и я отчетливо различаю контуры твоего тела под одеждой. Мне приходит а голову безумная мысль - и я затаскиваю тебя в фонтан. ТЫ смеешься , а я зачерпываю воду горстями и в твою сторону летят снопы брызг. Я вижу как загорелись твои глаза и чувствую, что ты хочешь меня и мне без разницы видят ли нас, хотя конечно видят...
Ты еще говоришь что-то о том, что это безумие и что можно поехать туда, где тепло и нет дождя, но со мной так не бывает, поэтому я запускаю тебе руку между ног и нащупав член в полной готовности - расстегиваю твои джинсы...Да, то что я вижу меня возбуждает еще сильнее да и вижу я его впервые, но у меня нет времени разглядывать и я начинаю более детальное знакомство. Приближаю в нему лицо, облизываю головку, прохожусь языком вдоль по стволу и .... по твоему телу пробегает судорога!. Я думаю, что пора предпринять что-то кардинальное, а то ты похоже сам не решаешься начать. ... Но я ошибаюсь. ТЫ разрываешь мое платье на груди- пуговицы летят к чертям, облокачиваешь меня спиной на бортик фонтана, избавляешься от остатков белья и входишь в меня стремительно и безумно. Я пытаюсь помогать тебе, двигаясь навстречу твоим движениям, хотя пока больше прислушиваюсь к новым ощущениям...закрываю глаза... Ты двигаешься во мне как хозяин, как зверь, который знает чего хочет... и ты немного жесток...что мне всегда нравилось... я забываю о дожде и о тех, кто стали случайными свидетелями напрочь.
Все! Теперь для меня есть только мой новый любовник и он так потрясающ! Так силен! Так красив! Я поднимаю глаза на тебя и вижу , что тебе нравится, и не просто нравится делать то, что ты делаешь! В это время ты не даешь мне опомниться ...выходишь из меня и толкаешь меня рукой в грудь. Я падаю в фонтан. На дне - как водится вода.
И ты входишь снова. Я абсолютно не готова уже себя контролировать и чувствую, что оргазм приближается и сил нет... А дождь меж тем потихоньку стихает... и народ выползает... а мы все там, внутри фонтана и продолжаем заниматься любовью. Ты двигаешься все с большим напором и все глубже, с моих губ срывается крик! ,..Я чувствую , как оргазм завладевает всем моим существом. ...Да- ты великолепен, я так и предполагала... Когда я снова начинаю понимать что происходит, я обнаруживаю, что ты уже кончил и я пропустила самое интересное, эгоистка. Думала как всегда о себе... Ну да ладно. ТЫ похоже доволен... Натягиваешь джинсы и помогаешь мне вылезти из фонтана...
В таком плачевном виде, совершенно мокрые и опустошенные мы бредем прочь из Александровского сада держась за руки.
Я наверное испорченная, думаю я, хотя, какая разница, если ему понравится - мы снова встретимся и тогда...
Fiat lux!
"...ничего нет на свете,
кроме любви, еды и гордости."
братья Стругацкие "Улитка на склоне"
Попросил я как-то Волшебника и одолжил он мне на время машину времени. Хотел я проследить как через века Эрос пробивал путь к власти. Надеваю розовые очки. Сажусь в кресло и двигаю рычаг вдоль шкалы времени.
Вот чопорные люди бродят по серым улицам. Изредка лишь то в одном окне, то в другом шевельнет ветром занавеску и мы заметим девушку, с удивлением рассматривающую себя перед зеркалом. Она изучает себя. Она трогает чувствительными пальцами то в одном мягком, упругом или покрасневшем месте, то в другом и ЧУВСТВУЕТ. Или в ином месте, словно звери, укрывшиеся простыней - самец и самка, слепо тычутся всем, что у них есть в жажде продолжить род.
Нет, бескультурно все. Дико. Необузданно, неосознанно, неподчинено. Едем дальше.
Пошленькие разговорчики. Заигрывания, похихикивания. Ни во что, по большому счету, не ставится ни мужчина, ни женщина. В общем, Еда и Гордость.
Вот! Вот прорвало почти. Уже заходит фаллос Эроса концом своим в преддверие будущего. Мода, чувственность, красота. Но хотя скованно еще: позы, позы. В журналах, на экране, в жизни. Туда-сюда и шараханье друг от друга. Боязно, непривычно. Трогают, щупают, но уже с некоторым удовлетворением - вот мы уже знаем КАК, чтобы не было так уж пошло. Надо делать элегантно, красиво, с любовью.
Дальше, дальше!
Уже нудисты ступают на пляжи и вздыхают полной грудью и запах мира совсем другой, чем был раньше. Свободой пахнет, гармонией. Теплый или даже горячий песок отдает свой огонь ступням и проходит огонь вместе с кровью и наполняет все члены тела. Энергией. Смотрите, наслаждайтесь. Когда изучили себя, изучайте другого. Может быть другой и не так уж плох. Он прекрасен! Смотрите как он сложен гармонично, сколько в нем потенции, которая может быть превращена в чудо. Они съедают друг друга глазами. Вода, солнце и ветер, залезающий чтобы убить стыдливость в самых укромных уголках. Они трогают друг друга и ощупывают. Они обнимаются! Красота к красоте. Они целуют друг друга, они плачут от счастья и смеются. Человеко-Боги. Вот где свобода, равенство и братство сливаются в единое... Мм-м! Всех вас люблю. Люблю, люблю.
P. S. Так что все-таки лучше: любовь, еда или гордость?
- Fiat lux! - Да будет свет! (лат.)
Не кто не заметил, как маленькая механическая фигурка Майкла Джексона луной походкой передвигалась между ногами толпы выпуская странные розовые облачка из задницы при хватании себя за ширинку, не кто не заметил, что голубая прокладка, затоптанная многочисленной толпой выпускает подобный странный газ. Не кто не заметил, не кто ничего уже не замечал, не расцарапанных колен, не порванных колготок и рубашек, все поддались необъяснимому порыву, предавшись не самой массовой, но самой странной оргии на нагретом асфальте маленького городка Вашингтон. Модельки и молодые жены местных шишек, выскользнули из декольтированных обтягивающих платьев с разрезами. Оставшись в еще более соблазнительных кружевах, подчеркивающих стройность ног, изящество и грацию, полноту и правильность груди. Встав на четвереньки, и выстроив самую великолепную белоснежную дорогу, с прелестями своих холмов и впадин, им было наплевать, кто будет их охаживать, в чреслах и крови кипел розовый кисель. Телохранитель наслаждался ртом старой матрешки, которая осталась с одними жемчужными бусами, с яростным наслаждением терла заросшею сединой влагалище, ему было наплевать, в голове у него хлюпал розовый кисель, сейчас он, все совокуплялись с бешенством тараканов, с той разницей, что все равно кого и куда, лишь бы....
С постамента в микрофонах, вместо связной, страстной и патриотичной речи президента Буша, лились не менее страстный, но бессвязный лепет, страстное дыхание и крики Дженни Буш, на ухо ей, тяжело дыша, шептал собственный отец, -Дочя уия, у тебя классная задница, только пообещай папочке, что больше не будешь пить алкоголь. В ответ, микрофоны лишь взрывались новыми криками кончающей Дженни. Внизу лежала Барбара, раздвинув ноги, и запустив пальцы во влагалище, она катала клитор ожидая своей очереди. Его жена Лаура, наконец, заняла рот не только дебатами, лихо, насаживаясь ртом на уже влажный ствол молодцеватого телохранителя, чтобы сказала Триппер Гор, которую впочем сейчас трахали в обе щели сверху и снизу. Крупный план раскрасневшегося и искаженного лица Дженни закрыли ее же волосы, лишь томное постанывание оглашало Вашингтон.
Пульт щелкнул в крепкой, тонкой руке ВВП, и спутниковая трансляция прервалась. Тонкие пальцы скрестились под подбородком, стальной взгляд все еще устремлен в черный плоский экран. -Похоже Буш опозорил не только ножки и грудки, но и свои седые яйца. Он устремил взгляд на ладную, аккуратную во всех смыслах девушка в форме, в форму также входили кожаные трусики с молнией- Любочка, распорядись насчет закрытого собрания, только нужные люди. Он проводил ее роскошную задницу тихонько насвистывая немецкий марш.
Лорд Вейдэр, тяжело вдохнул сквозь свои черные доспехи. -Америка Хай. Тяжелый вдох. Ваша нация опозорена, вздох, но вскоре ее позор будет совсем не переносим, Вы затрахаете сами себя, если не прекратите использовать страны в самой непотребной позе.
Если немедленно не закончится, вдох с присвистом, агресс.. сия против стран, если американские миротворцы не вернутся на родину, то Америка затраха-ха ха, дебильный смех полился сквозь черную маску вместе с дымом, тихо все работаем, мой ха-ха ох, мой фантазин вас всех ха-ха, ха-ха-харошо Кристин, все запись окончена, красная лампочка погасла. Кристин совершенно голая, положила камеру на пол, и стала подкрадываться по кошачьи к ногам лорда, чьи доспехи доходили только до пояса.
Руки облаченные в лакированные черным лаком перчатки сняли маску, освобождая белокурые волосы и дым. Ыыыы, лорд отрыгнул остатки дыма, и поднял девушку на руки, его карие глаза с красными белками, взглянули на роскошное тело. - Пойдем лучше в сад Кристин. Легко взбежал на второй этаж и поставил девушку на теплый, но сырой пол. Быстро избавился от доспехов со встроенным кальяном. Они стояли вдвоем обнявшись в раю, в утопающей в зелени комнате, с огромными летающими бабочками. Лорд зашептал девушке на ухо плавно наклоняя к перилам, покорно расставив ноги, девушка наклонилась, упираясь в деревянную коробку растянувшийся вдоль всей стены, внутри которой переплетались экзотические растения и цветы, он вошел в нее, вдыхая запах ее волос, его руки поднимались от ее бедер к ее великолепной груди, спускались к мягкой, маленькой попочке, которую было приятно мять, его руки крепко держали ее, ее тело раскачивалось в такт его ударам... но финал был не такой каким он ожидал, стеклянный потолок лопнул осыпая их мелкими осколками, они распластались на полу, комната наполнилась газом, и тихими щелчками, стук дермодавов по битому стеклу, и вообще везде, твердое дуло в его затылке, и твердость приклада.
Ягодицы холодил металлический стул, голова безвольно взбрыкнулась и он посмотрел в сторону зеркальной стены, попытался улыбнуться, больно..., но стало еще больнее когда тяжелая подошва упершись в спину толкнула его, он полетел вниз треснувшись и без того разбитым лбом о плитку, размазывая кровавые сопли, стянуло и вывернуло руки, больно, но отрезвляюще. Его вернули в исходное состояние, он сидел сверху на него направили бьющий в глаза свет, -Не отводи взгляд подонок, лампу заменило толстая бульдожья физиономия, твоя подружка уже вовсю щебечет. -Она ж, глухонемая?!!!, он неожиданно сказал это в слух, и получил прямой удар в нос, голова откинулась назад кровь опять ринулась наружу. -Черт, ссадина теперь из-за тебя, теперь слушай тебя судили, да тебя уже судили, смерть для тебя - роскошь. Ты ж экспонат для зоопарка, и то не во всякий возьмут. Вначале мы думали подключить науку, взять твой ДНК, и вырастить на лбу член, подключив только к зоне боли, взять твой фантазин, вазелин и сам понимаешь, но мы гуманная страна и действуем гуманными методами, слышал о химической кострации...-В голове мелькнуло...-это возможно лечется. -Так вот мы выбрали нечто среднее между всем этим, обращаясь к зеркалу толстяк сказал, инструменты. На милом сервировочном столике, лежали незамысловатые предметы... дощечка с канавкой, резинка и тесак...Толстяк взял в руки его член...ёёёо
Кто-то настойчиво гладил его стояк, он словно выпал в темноту, хотя и было сумрачно, влегкую кружилась голова, на нем была рубашка и все, гладя его член рукой ее губы целовали его шею, ха-ха (внутрений смех), свадьба, второй день, я свидетель, повезло не жених - сволочи кинули здесь, уже вошел в нее -Стоп, подожди, рука нащупала единственный гандон в кармане, быстро порвав упоковку, уже наполовину натягиваю его на член, -Слушай у меня всего один, -Подожди ты болеешь, Ия нет, и дней у меня сейчас нет так что не подзалечу, в общем не нужна тебе эта гадость, гандон сдергивается с характерным чпоком, задираю ей ноги и начинаю в быстром темпе просто трахать, кстати это не свидетельница, а Катя - со стороны невесты... Подожди тигренок, не так быстро, но мне плевать на ее просьбы - это ей нравиться, ставлю засос (не хорошо - может выдать), но мне нравиться, нравиться оставить памятный засос, нравиться трахать всю ночь напролет, нравиться немного менять позы, особенно сзади и наездница, когда можно чуть-чуть пошлепать ее по заднице, нравиться ее классная фигура и груди, нравиться, что она извивается и изнемогает под тобой, нравиться доставлять ей удовольствие, нравиться, что она чистая и не берет в рот, кто меня за это осудит... Под утро она устала, у всех похмелье, всем нас...все хотят спать, я не хочу ... закутавшись в одеяло нахожу комнату со свидетельницей, она тоже трахалась, Но ей тоже не спиться...
Нефёдов был забияка и пакостник, а Ермакова не знала, как ей жить. Она подолгу стояла голая перед зеркалом и рассматривала свою грудь. "Вот, - думала она, - у всех девочек растёт, а у меня не растёт". Действительно, грудь не росла. Ермакова брала себя большим и указательным пальцами за бледно-коричневый сосок, слегка оттягивала его и с грустью смотрела на образовывающийся плоский треугольник.
В пятницу на уроке биологии Нефёдов подсел к ней за первую парту. "Ермакова,- сказал он, - приходи сегодня вечером куда-нибудь. Придёшь?".
"Станем ли сравнивать анамнез и эпикриз?"- спросила учительница и выразительно посмотрела на Ермакову.
Ермакова вспомнила, что Гусева рассказывала, как Нефёдов "прижал" её у раздевалки. Ермакова тогда не совсем поняла, но ей стало тепло и немного тревожно.
"Нет, - сказала она, - не приду". "Тогда я буду тебе сниться"- сказал Нефёдов и положил ей руку на бедро. Ермакова плотно сжала колени, но руку не убрала.
Ночью Нефёдов подкрадывается к Ермаковой, стаскивает с неё, спящей, трусы, надевает их на свою голову, проворно взбирается по стене, подобно летучей мыши сидит на потолке, вращает глазами, шевелит пальцами ног, тревожит Ермакову, щекочет ей языком подмышки, прикасается к ягодицам, предлагает ей свои, кряхтит, попискивает, кусает ей волосы на лобке. Неприятный, беспокойный сон.
Утром в понедельник Ермакова подошла к Нефёдову, облизнулась и сказала: "Ладно, приду. Но ненадолго".
(Далее следует эротическая сцена, произошедшая между героями во время свидания. Дабы не нарушать стройности повествования, автор приводит её в виде примечаний в конце рассказа.)
Во вторник Ермакова уже не побаивалась Нефёдова. Напротив, чувствовала какое-то превосходство. Дополнительной уверенности предавала выросшая до положенного размера грудь. "Это любовь"- понимала Ермакова. Она гладила присмиревшего Нефёдова по коленям, а когда учительница отворачивалась, лизала ему шею. После всего, что произошло с ними тогда, он уже никогда не будет надевать на голову её трусы и кусать волосы на лобке. Начинается новая, по-настоящему взрослая жизнь.
* Прим. * (Наконец она почувствовала, как в руку выливается горячее и липкое. Так же было и во рту).
"Написать тебе про чердак и дождь?" - спросила она...в чате...
"Напиши" - сказал он. "Я буду ждать".
Как-то летним днем я отправилась на дачу. Сев в электричку, я раскрыла цветной журнал и принялась читать. Через какое-то время я почувствовала на себе любопытный взгляд. Подняв глаза, я увидела тебя. Ты сидел напротив и разглядывал меня довольно смело, чуть улыбаясь. Я тоже улыбнулась в ответ и вновь принялась читать... Но я все же снова и снова отвлекалась от чтения, чтобы бросить на тебя быстрый взгляд... В моей голове пронеслась безумная мысль, - А что если пригласить его с собой, муж все равно только завтра вечером приедет? От этой мысли на моих губах заиграла улыбка, и я не смогла сдержать волнения, охватившего меня, опустив глаза, я, фантазировала о тебе, когда вдруг услышала твой голос....- Скажите, что Вы читаете? Я вздрогнула от неожиданности и подняла глаза, проговорив - Домовой. Ты спросил - "Интересно?". Я засмеялась и ответила, что не так уж и отложила журнал в сторону. Принялась глядеть в окно, мимо проносились деревеньки и дачные поселки, леса. Лето праздновало самую середину. Солнце палило нещадно, и день разгорался замечательный. Я повернула голову в твою сторону и, как бы невзначай спросила. - А Вы, до какой станции едете? Не хотите выйти вместе со мной? Я покажу Вам дом, и сад и все свои цветы...
Ты покачал головой немного удивленно, но, соглашаясь, ответил...да, я бы хотел, и заметьте, что я не задаю вопросов. Я предложила перейти "на ты" и мы познакомились. Электричка остановилась, мы вышли, держась за руки. Я чувствовала такое ликование - неужели моя фантазия начала сбываться? Не веря до конца в происходящее, я поглядывала на тебя, чтобы удостовериться, что ты рядом, ты шел и что-то беспечно говорил, совершенно не собираясь покидать нежданную спутницу.
Дорога к даче пролегала через поля золотистой пшеницы, окруженные лесом, узкая дорожка вилась между ними, и мы шли по ней друг за другом, опьяненные запахами лета. Я время от времени убегала вперед на поиски васильков, которые росли тут же, среди колосьев в великом множестве, так, что мой синий сарафан практически терялся из виду... Ты кричал мне ... ... не убегай далеко, я же не знаю, куда идти...И я возвращалась, шлепая босыми ногами по глинистой дорожке, держа в одной руке босоножки, в другой - букет васильков, смеясь. Подбежав к тебе, я бросила тут же свою поклажу обвила твою шею руками, и, приблизив свои губы к твоим прошептала. - Неужели это не сон? Неужели мы вместе? Ты ответил мне долгим и глубоким поцелуем томительного ожидания, и я почувствовала, как предвкушение предстоящего, нового приключения охватило меня. Я закрыла глаза и провалилась в плен твоих рук, которые сжимали мои плечи, не давая пошевелиться.
Высвободившись, хотя и с явной неохотой, я сказала, смеясь, - Пошли, а то мы так до дома не доберемся.
Пока мы шли, на небе появились тучи, предвещающие начало летнего ливня и крупные капли уже стали барабанить по листьям.... Ты поглядел с беспокойством на небо и сказал - Мы промокнем до нитки, если не поторопимся. Я ответила, что мы уже пришли. Мы уже шли по направлению к дому, открыли калитку и оказались в саду. Я повернула ключ в замке и мы вошли в дом. Дом встретил нас запахом разогретого дерева и пыли. Воспоминания детства всплыли в памяти. Я вспомнила, как маленькой приезжала сюда с родителями. Я закрыла дверь и мы услышали, что дождь усилился, и где-то вдали прогремели первые раскаты грома... Я обернулась к тебе - Мы успели до дождя. -Да, ответил ты и привлек меня к себя. Я прильнула к тебе, и наши губы снова встретились, твои руки стали бродить по моему телу, останавливаясь на бедрах. Ты протянул руку и снял с вешалки цветной платок, быстро завязав мне глаза, сказал - Так будет интереснее....Я почувствовала, холодок, пробежавший по моей спине.
Тем временем твои руки продолжали свой путь, они принялись ласкать и гладить мою грудь, они немного сжимали ее, и ты не мог не заметить, как быстро соски проступили сквозь тонкую ткань сарафана...Я, чуть смущенно проговорила...Я такая, легковоспламеняющаяся. Услышала, как ты рассмеялся, и почувствовала, как быстрым движением скинул бретельки сарафана с моих плеч.
Я осталась перед тобой в одних белых кружевных трусиках, чувствуя полную свою беззащитность перед тобой. Я понимала, что сейчас ты оценивающе оглядываешь меня, и краска смущения залила мое лицо. Мне подумалось - Пусть будет так, надеюсь - он знает что делает... Не давая мне опомниться ты вложил свою руку в мою и увлек за собой. Я, хорошо зная дом, поняла, что мы направляемся к крутой лестнице, ведущей на чердак. Ты легонько подтолкнул меня, шлепнув, промолвил. - Милая, тут лестница, осторожней. Скинув босоножки я стала подниматься по крутым ступенькам, и, наконец, оказалась на чердаке.
Ты усадил меня на кровать, коротко сказав - Жди. Сиди и не шевелись. Я послушно стала ждать тебя, вслушиваясь, как дождь стучит у нас над головами по разогретой крыше, а запах трав, сушащихся под потолком, щекотал мне ноздри. Я поняла, что ты раздеваешься. Ты подошел ко мне и аккуратно стянул с меня трусики. Потом, видимо, опустившись рядом, принялся целовать пальцы моих ног, облизывая каждый, засасывая кожу между ними.
Я, откинулась на локтях на кровати и застонала...Ты продолжал целовать, медленно направляясь от щиколоток к внутренней стороне бедер, не пропуская ни миллиметра. Я чувствовала, что сильней возбуждаюсь и сердце мое билось все быстрее...Когда ты добрался до вагины и впился в нее поцелуем я прижала твою голову в себе руками, запустив пальцы в твои волосы..., не отпуская, прошептала....еще, продолжай. Ты принялся целовать мои розовые лепестки, тормоша клитор языком, каждое твое прикосновение причиняло мне сладостную муку. Ты, прошептал - А ты пахнешь медом и парным молоком...запах такой теплый. Я захотела увидеть тебя. Я спросила... Можно снять платок? Ты принялся сам развязывать тугой узел, и наконец мои глаза получили свободу.
Жмурясь от света, я стала привыкать к освещению и оглядывать тебя. Я подумала - как же он красив и явно, знает толк в том, что делает. Ты забрался на кровать, и я тоже юркнула под разноцветное лоскутное одеяло.
Оказавшись в уютной темноте, я взяла в руку твой член, почувствовав, какой он уже твердый, и начала его целовать, а потом, облизнув головку, сначала легонько, а потом все глубже и глубже стала засасывать его, так, что он практически касался гортани. Мои пальцы одновременно принялись играть с твоими яйцами, тормоша их. Я все время меняла ритм, не давая тебе привыкнуть к ощущениям, то, лаская твой член рукой, то, снова целуя и облизывая его ствол языком. Вдруг я почувствовала, как твои руки тащат меня из моего убежища. Ты перевернул меня на спину, и, забросив мои ноги себе на плечи, вошел в меня, сильно вдавив в кровать.
Я стала помогать тебе, двигаясь навстречу твоим движениям. Я смотрела на тебя. Ты был так красив за своим занятием, ты пробивал себе дорогу внутри меня, ударяясь головкой члена о шейку матки, причиняя мне сладостную боль. Я застонала и проговорила, как сквозь пелену....еще, еще, милый...я уже скоро...Ты вдруг вышел из меня, перевернув спиной к себе. Я выгнулась, как кошка, подставляя себя тебе, и почувствовала, как ты снова вошел и с новой силой двигаешься во мне. Я стала сжимать и разжимать мышцы вагины, стремясь как бы выпить из тебя все удовольствие. Не имея сил более противиться неизбежному, я закричала и стала извиваться под тобой, твои движения стали все более сильными и глубокими, ты словно хотел разорвать меня на части. И в этот момент я услышала ...нет, не крик, а стон дикого зверя, одновременно вцепившись пальцами в край подушки, снова вскрикнула и ощущала, что мысли мои уносятся далеко прочь и словно кроме дождя вокруг нас и этой всепоглощающей страсти нет ничего в мире.
Минуту спустя мы лежали рядом... Моя голова на твоем плече, и я тихо спросила... Хорошо? - Да, хорошо, ответил ты.